Криминальный талант

Миф первый. Преступность укоренена в природе капитализма, но не укоренена в природе социализма, поэтому является пережитком прошлого, результатом иностранного влияния или следствием недочетов в воспитательной работе.

Миф второй. Советские правоохранительные органы неусыпно охраняют граждан и всегда готовы прийти им на помощь.

Миф третий. Советский народ оказывает своей милиции всяческое содействие.

И наконец, миф четвертый и самый зловредный. В СССР ни одно преступление не остается безнаказанным.

Разрушение Великой Мифологии социализма началось во время перестройки – после того, как Госкино в 1986 году выпустило вожжи из рук. Фильм Юрия Кары «Воры в законе» (1988) как нечто само собой разумеющееся констатирует, что советская правоохранительная система коррумпирована. В фильме Алексея Симонова «Процесс» (1989) по сценарию Анатолия Гребнева яснее ясного показано, как возникает коррупция по-советски. Неизбежный при социалистическом способе производства дефицит товаров порождает их теневой сбыт. Прибыль от него течет по служебной лестнице снизу вверх: продавец берет дополнительную мзду с покупателя, завотделом магазина – с подчиненных ему продавцов, завмаг – с завотделов, начальник треста – с завмагов, а вся лестница делится с ревизорами и прочими надзирающими.

Фильм «Воры в законе» знаменуют также начало мифологизации преступного мира в отечественном кино. Возникновение Мифа о мафии – прямое следствие крушения Мифа о государстве как защитнике своих подданных, гаранте социального и даже космического миропорядка. Миф рухнул – и люди стали чувствовать себя беззащитными перед лицом темных сил. В десятках канувших в Лету перестроечных и послеперестроечных фильмов мафия предстает как ирреальный хаос, возникший в результате слияния тотальной коррупции сверху и повальной уголовщины снизу. В этих кромешных картинах бросается в глаза почти полное отсутствие не только институтов защиты общества, но и пространства нормальной жизни: хаос и зло обнаруживаются повсюду. Экранная мафия помышляет лишь о том, как криминализировать весь мир, и разрушает последние островки человеческих и цивилизованных отношений в обществе – семью, дружбу, гражданские объединения. Тенденция общественного развития предстает в кино тенденцией нарастания хаоса, зла и мафиозности, а отечественный криминальный фильм смыкается с «чернухой».

В тех редких случаях, когда авторы фильмов пытаются противопоставить миру зла мир добра, происходит возврат к коллективистским ценностям: мафии противопоставляется то феодальный кавказский клан, то военное братство «афганцев». Расследования, которые ведутся легальными средствами, обречены на провал и чаще всего заканчиваются плачевно. Успешно завершается только борьба более симпатичной преступной группировки против менее симпатичной. Но как только герой отказывается от социальных иллюзий и моральных ограничений, победа сама идет к нему в руки. Откровенная агрессия, грязная борьба и установка на тотальное уничтожение противника зачастую оказываются в кино единственными средствами разрешения проблем, и протагонисты, по сути, перестают отличаться от антагонистов. Вершиной этого направления в кино можно считать фильм Алексея Балабанова «Брат» (1997), сделавший национальным героем «братка». «Бригада» Алексея Сидорова (2002) лишь довела этот факт до каждой семьи, в которой имелся телевизор.

Во второй половине 90-х годов в обществе зарождается недовольство разливом уголовщины по экрану, причем его выражают не только работники правоохранительных органов, но и обычные зрители и кинематографисты. Начинается экранная реабилитация правоохранительных органов: параллельно «Брату» в том же 1997-м появляются «Менты». При этом изменение экранного статуса милиционера сравнительно с советскими временами очевидно: сотрудники МВД предстают перед зрителями без героического ореола – это обычные люди, выполняющие будничную работу, как правило, успешную, но не дающую оснований полагать, что с преступностью будет покончено.

По мере «укрепления вертикали власти» в новом столетии

формируется нечто вроде «социального заказа» на создание положительного экранного имиджа правоохранительных органов. По утверждению некоторых продюсеров, Госкино (ныне Агентство по культуре и кинематографии) вернулось к вышеописанной советской практике и стало посылать «силовикам» на утверждение затрагивающие их сценарии – иными словами, осуществлять предварительную цензуру проектов. Так или иначе, сотрудники силовых ведомств приобретают на экране все более и более внушительный вид, однако назвать их «рыцарями без страха и упрека» пока никак нельзя. Герой «Антикиллера» (2002) и «Антикиллера-2» (2003) в исполнении Гоши Куценко напоминает, по чьему-то удачному замечанию, «озверевшего Глеба Жеглова». Точно так же милиционер Кравцов из сериала «Участок» похож на подпорченного советского «деревенского детектива» Анискина. Любопытен отзыв об этом сериале и его герое начальника милиции Тарусы, где проходили съемки: «Участок» – хороший фильм. Но в жизни все во много раз сложнее… Если бы у меня участковый так задерживал граждан за мелкие правонарушения, как Безруков, он бы у меня в камере посидел».

Такие же, сознательно или невольно «подмоченные» образы доблестных работников спецназа и секретных служб появляются в «Личном номере» (говорят, что этот фильм сделан при содействии и даже финансировании со стороны спецслужб) и в «Бое с тенью», «Побеге» (все – 2005) и других, менее приметных лентах. В исторических боевиках «Турецкий гамбит» (2004) и «Статский советник» (2005) главными героями являются контрразведчик и сотрудник полиции в одном лице Эраста Фандорина. А в фантастическом боевике «Ночной дозор» (2004) воскрешается двухполярный мир, который защищают от нечисти почти неотличимые друг от друга «светлые» и «темные» тайные спецслужбы, наделенные потусторонними возможностями.

Хотелось бы, конечно, сопоставить кинообразы с действительностью, но, увы, это не представляется возможным, поскольку информацию о работе правоохранительных органов можно почерпнуть только из СМИ, которые мистифицируют и мифологизируют «силовиков» ничуть не меньше, чем кино. Так что российским зрителям стоит помнить предостережение одного заокеанского «копа»: «Не вздумайте судить о полиции Америки по американским боевикам!»