Posted 25 июня 2006,, 20:00
Published 25 июня 2006,, 20:00
Modified 8 марта, 09:12
Updated 8 марта, 09:12
Место под звездами
В частности, Жулавского и Алексея Учителя спросили, как бы они, режиссеры, поступили в той ситуации, в которой оказался Михаэль Ханеке, перечеркнувший свое обещание приехать в Москву ради вылета в Нью-Йорк для подготовки к съемкам новой картины. Учитель фактически повторил слова австрийского режиссера, что работа над фильмом для него важнее работы в жюри. Против этого не возразишь, но дело было в другом, и Жулавский тут же указал, в чем именно, сказав, что даже ради фильма не мог бы нарушить данного слова и подвести столько людей. Журналисты зааплодировали, потому что это было сказано не для красного словца и не ради позы – это был спокойный ответ человека чести. И дальше, говоря о принципах судейства, Жулавский не стал скрывать, что два конкурсанта, Бернар Блие и Рауль Руис, являются его друзьями, а третий, Иштван Сабо – большим другом, но дружба, как он ее понимает, предполагает откровенное отношение к друзьям, даже если оно чревато обидами.
Обо всем этом можно было бы не упоминать, как о само собой разумеющемся, если бы в российской киносреде не было распространено обратное, когда предпочтение оказывается не лучшим, а своим, и по отношению к «своим» господствует лицемерие, когда в глаза режиссеру говорят: «Старик, я потрясен, ты снял гениальный фильм!» – и тут же, сделав два шага в сторону, на вопрос знакомого критика «Ну, как?» отвечают: «Только между нами – ужасающе». В самом деле, зачем портить человеку настроение нелицеприятной оценкой его работы? Пусть остается в заблуждении, что снял шедевр – тогда следующий фильм будет еще хуже, и слава Богу.
Сценическая церемония открытия была проведена с уже привычным вкусом и чувством меры. Уместным был и выбор фильма для открытия – «Клятвы» Чена Кайге. Канны нередко открываются американскими блокбастерами, Москва решила открыться китайским, который по изобразительным достоинствам превосходит заокеанские образцы, а в прочем представляет собой историко-фантастическую сказку для подростков на тему верности и неверности, судьбы и свободы. Кроме того, Чен первым из своих именитых китайских коллег (Чжан Имоу, Вонг Кар-вай) удостоился на ММКФ почетного приза за вклад в киноискусство.
Фото: АНАТОЛИЙ МОРКОВКИН
Конкурс начался фильмом Бертрана Блие «Сколько ты стоишь?» с Моникой Беллуччи и Жераром Депардье, снятым в весьма условной манере, когда персонажи проговаривают то, что люди обычно держат при себе. Заурядный клерк (Бернар Кампан) снимает в баре шлюху (Беллуччи), говорит, что выиграл 5 млн. евро, и предлагает 100 тыс. евро в месяц, чтобы она с ним жила. Та соглашается и поначалу ведет себя как верная жена, потом не выдерживает такого ограничения своей свободы, но затем все-таки принимает семейные ценности. Картина местами остроумна и напоминает прежнего Блие, но, к сожалению, выдает не только руку мастера, но и усталость немолодого режиссера, уже не способного выйти за границы изъезженного поля. Благодаря усилиям французских кинематографистов мы знаем почти все, что хотели знать, но боялись спросить про шлюх женского и мужского пола, и добавить к этому знанию что-то новое автору не удалось.
Международный фестиваль в России хорош тем, что сшибает и тем самым обостряет впечатления. Немногочисленные критики, отправившиеся после не лучшего фильма Блие на отечественную «Неверность» (снял ее Евгений Звездаков, несколько лет назад окончивший ВГИК замечательной короткометражкой Close Up), были так шокированы невыгодным для нашей ленты контрастом, что потерялись в догадках, кому и зачем понадобилось открывать столь агрессивно-пошлой и грубой картиной российскую программу. Кто-то высказал предположение, что это такой жест дружеской откровенности: ничего-де не скрываем, что сами едим, тем и вас потчуем. Если так, это поистине оригинально.
Но не будем о грустном. Вот пример негромкого фильма, уместного на любом кинофестивале мира – «Спи, мое золотко» Невена Хитрича (Хорватия). Цепочка трогательных и смешных наблюдений за жизнью одной загребской семьи на протяжении 20 лет, объединенная взглядом ребенка, а потом юноши, поистине сплотившая фестивальный зал, благодарно отзывавшийся на каждую шутку. «Убью сначала себя, а потом его!» – клянется соблазненная и покинутая девушка, и это так же смешно, как печальная история капитана Кука, который совершил три путешествия и не вернулся из второго. Столь же симпатичным оказался и немноголюдный прием хорватского посольства с фейерверком в уютном ресторанчике напротив Кремля, куда в числе прочих гостей наведались Никита Михалков, Сергей Безруков и Ирина Алферова. Совсем как в классических салонах, где угощают не только яствами, но и строго отмеренным числом знатных гостей.