Posted 24 ноября 2004,, 21:00

Published 24 ноября 2004,, 21:00

Modified 8 марта, 09:34

Updated 8 марта, 09:34

Три Чайковских и Гергиев

Три Чайковских и Гергиев

24 ноября 2004, 21:00
Ради одной-единственной демонстрации оперы «Пиковая дама» из Петербурга в Москву на поезде прибыли около 300 человек солистов, хора и оркестра Мариинского театра. Символично, что опера Петра Чайковского шла в одноименном зале благодаря усилиям худрука Московской филармонии и композитора Александра Чайковского.

В то, что опера Мариинского театра представит в Московском филармоническом зале полноценную художественную постановку, до последнего момента не верили ни директор филармонии Алексей Шалашов, ни ее худрук Александр Чайковский, ни глава прославленного петербургского театра Валерий Гергиев. И даже после летнего ремонта зала им. Чайковского, когда были произведены расчеты акустики, просчитаны возможности установки декораций, а партер оборудован специальными «мобильными» креслами, которые можно снять в считанные минуты, дабы расчистить место для оркестра, сотрудники филармонии ожидали пришествия скрестив пальцы. Шутка ли, принять в стенах, где раньше о спектаклях и не мечтали, целый оперный театр, да еще мирового уровня и масштаба.

За полчаса до премьеры, казалось, скромный кабинет директора филармонии не сможет вместить ни самого Валерия Гергиева, ни журналистов, жаждущих пообщаться или просто увидеть маэстро. Как всегда, летящей походкой он впорхнул в кресло и по привычке ошарашил присутствующих масштабом проблем, которые его волнуют. Рассказал о том, что его театром собрано порядка миллиона долларов детям Беслана, что со многими из них он (кстати осетин по национальности) уже подружился и будет помогать строить нормальную жизнь. Гергиев рассказал, что государство планирует построить еще два зала Мариинке – новый и временный (на период ремонта основного здания). Он также признался, что он «за» театральную реформу, что Герман Греф, по его мнению, «не может быть врагом культуры, как это стараются преподнести сейчас многие», что лидеры Минэкономразвития и Минфина – частые гости культурных событий и просто серьезных концертов. Со свойственной ему прямотой самый известный российский дирижер сказал, что ему стыдно за Москву, куда музыканты первой величины приезжают, лишь если им платят гонорары в пять раз большие, чем в Европе и Америке. На вопрос «Новых Известий» об отношениях с Большим театром, где раньше Мариинка не раз представляла свои постановки Москве, Гергиев пошутил: «К Большому театру я отношусь хорошо, даже сегодня проходил мимо». Затем он всерьез заметил, что, по его мнению, о настоящей конкуренции главных театров Петербурга и Москвы можно будет говорить лишь тогда, когда в Большом театре появится плеяда собственных оперных суперзвезд и москвичи откажутся от приглашения на премьеры звезд зарубежных. После спича перед журналистами маэстро исчез из директорского кабинета так же быстро, как и появился, но вскоре материализовался на сцене.

Самая популярная в Европе русская опера – «Пиковая дама» на сцене зала Чайковского по замыслу режиссера Алексея Степанюка приобрела вид весьма экстрамодерный. Вместо пронафталиненных матерчатых деревьев летнего сада и плюшевых кресел екатерининских дворцов над сценой сплетались в странных конфигурациях видеоизображения и фотопроекции старого Петербурга, а пол под ногами поющих героев благодаря видеоэффектам превращался в игровой стол, где свою знаменитую арию «Что наша жизнь – игра» пел питерский супертенор Владимир Галузин (Герман). Необычайно живой и импульсивной оказалась Графиня в исполнении одной из старейших звезд российской сцены Ирины Богачевой. Единственно, кто несколько разочаровал публику, была сопрано Ольга Гурякова, не вполне внятно исполнившая партию Лизы. Но благодаря Валерию Гергиеву, умело сбалансировавшему в условиях концертного зала силу звучания оркестра и солистов, постановка слушалась великолепно. Кстати, ради этого маэстро пришлось прибегнуть к уловке – если обычно оркестр сидит лицом к слушателям в оркестровой яме, то на этот раз Гергиев, чтобы его «приглушить» в условиях зала, развернул его лицом к сцене. Не беда, что сам дирижер оказался спиной к солистам и хору – артисты понимали своего лидера, даже наблюдая за его движениями со спины. Прощаясь с Москвой, Гергиев пообещал скоро вернуться и показать свои новые работы, ради которых многие москвичи не в состоянии приехать в Северную столицу.

"