Актриса Роза Хайруллина

– Роза, насколько вам комфортно в труппе Московского театра-студии под руководством Олега Табакова, в котором вы служите с 2009 года?

– Коллектив «Табакерки» для меня родной, настоящий, «подвальный» и не гламурный (несмотря на то что там «звезда» на «звезде»). Здесь мне очень хорошо. А в Москве я живу на Сретенке, рядом со «Школой драматического искусства», и часто встречаю замечательных режиссеров этого театра. На днях познакомилась с Дмитрием Крымовым, он сказал, что хочет со мной поработать. Мне близко то видение мира, которым обладает Дмитрий Крымов. Его мир – несколько продолговатый, искаженный. Так же смотрел на мир и Феллини.

– Крестным отцом в российском кино для вас стал Андрей Эшпай, пригласивший вас в свою картину «Иван Грозный». Много ли судьбоносных встреч было в вашей жизни?

– Я верю в знаки судьбы и постоянно их ищу. Иногда из случайной встречи, фразы возникают события, которые меняют всю жизнь. Андрей Эшпай нашел меня в Самаре, где я служила в местном театре. Я была ему нужна для эпизода в фильме «Иван Грозный». Меня сразу утвердили на роль, я снялась, и с тех пор у нас с Эшпаем началась кинематографическая любовь. Судьбу ведь не обманешь! Когда ничего не получается, говорю себе: «Подожди, Роза, затаись, и все придет». Действительно пришло. Работу с Андреем Эшпаем над фильмом «Вуаль Анжелины» – вторую по счету – я очень люблю. У моей героини в этой картине изначально вообще не было слов, и мы с Эшпаем сочинили текст прямо на съемочной площадке. Сама история, которая рассказывается в картине, замечательная, и я очень жду ее выхода на экран. Часто, особенно во время работы в фильме Андрея Прошкина «Орда», я думала: «А вот если бы не было татарского ига, что было бы с Россией, какой вообще была бы мировая история?» Иван Тургенев писал, что «в каждом русском есть хотя бы маленькая молекула татарина».

– Расскажите, пожалуйста, о роли ханши Тайдулы в фильме «Орда».

– Роль Тайдулы ко мне очень долго шла, а затем надолго во мне «поселилась». Тайдула – не совсем человек. Она – степь, ветер, животное... Я так ее и играла – нечеловеческими средствами. Если говорить об органе чувств, то я играла нюхом – ведь Тайдула все нюхает. В финале моя героиня, к которой возвращается зрение, скачет на коне в степь. Умирать.

– Не обидно ли вам, что признание пришло к вам не сразу, что начали сниматься в кино только после 40 лет?

– Все приходит тогда, когда нужно. Я веду постоянный разговор со своей судьбой и в этом разговоре никогда не бросаю ей вызов. Говорю: «Раз, два, три – замри». Раньше я не была той Розой, как сейчас, и мне для признания надо было прожить жизнь. Но могу спокойно оставить Москву и уехать работать, например, в Архангельск. Мне очень жаль, что у меня сорвался проект «Братья и сестры» по Абрамову, съемки в котором должны были быть на Русском Севере. Меня вроде бы даже утвердили на роль в «Братьях и сестрах», но почему-то не звонят... Видимо, пока не судьба мне работать на Русском Севере. Но Архангельск – тот город, где я хотела бы окончить свою жизнь.