Между прошлым и настоящим

Говоря о конкурсе, нельзя не обратить внимание на то, что три фильма – «Реверс», «Розочка» и «Царапина» – обращены в социалистическое прошлое и рассказывают, по сути, об одном: о семейной жизни с тайными агентами госбезопасности. В «Царапине» жена, увидев по телевизору сюжет, касающийся ее отца-диссидента, начинает подозревать, что муж, с которым она прожила почти 40 лет, женился на ней по заданию органов, и это подозрение разрушает семью. В «Розочке» таким «засланным казачком» является жена, разоблачение которой приводит мужа к самоубийству. А в «Реверсе» героиня, которой муж-чекист предложил «стучать» вместе, немедленно травит его снадобьем из запасов матери-аптекарши, после чего находчивая мамаша растворяет тело в кислоте, а бабка предлагает похоронить нерастворившиеся кости вместе с собой. Авторская ирония, без которой фильм потерял бы все свое обаяние, достигает апогея в сцене отравления: незадачливый агент умирает в страшных судорогах, с пеной на губах, но оставляет невесте-отравительнице подарок в виде своей точной копии – сына-гомосексуалиста, которого она вынуждена видеть до конца своих дней.

В прочих конкурсных фильмах речь шла почти исключительно о современности. И здесь, при отсутствии проясняющей временнОй дистанции, было заметно, что класс режиссуры и операторской работы польских кинематографистов явно выше, чем их сценарный уровень. «Отлично начинают, нормально продолжают, но плохо заканчивают», – можно было сказать почти о любом «современном» фильме. Та же «Мать Тереза от кошек», название которой перекликается с названием классического фильма Ежи Кавалеровича «Мать Иоанна от ангелов», открывается интригующей сценой ареста двух братьев-подростков, которые, как можно догадаться по отрывочным репликам, убили свою мать. Затем действие с ускорением движется вспять: день назад, два дня назад, три дня назад, неделя назад, две недели назад, месяц назад, год назад. Ждешь, что к концу гонки прояснятся мотивы чудовищного преступления, но из фильма следует лишь абстрактный вывод, что в семьях, где родители не в ладах друг с другом и с самими собой, вырастают скверные дети.

Сходное разочарование постигает зрителя в фильме Феликса Фалька «Н.Н.», где молодой стажер психиатрической больницы (отлично сыгранный Борисом Шицем) встречает безмолвного пациента, поступившего в отделение много лет назад. Заглянув в картотеку, доктор не находит никакой информации о нем и начинает расследовать загадочный случай, на каждом шагу сталкиваясь с умолчаниями или прямой ложью. Начало интересное, продолжение захватывающее, но конец обескураживает: оказывается, таинственный узник (почти «Железная маска») в состоянии душевного расстройства некогда совершил убийство, и его брат-психиатр упрятал его к себе в клинику, чтобы спасти от грозящей виселицы. В чем мораль этой истории и зачем ее вообще нужно было рассказывать, остается еще большей загадкой, чем та, что была раскрыта.

На особом положении в конкурсе оказались две «вневременные» картины, снятые оператором Адамом Сикорой – «Лес» и «Изгнанный», где Сикора выступил и как режиссер. Обе ленты почти немые и отличаются стильным изображением, но при этом чрезвычайно однообразны, медлительны и настолько герметичны, что, как говорят немцы, «не позволяют себя смотреть» – точнее говоря, их может вытерпеть и оценить лишь очень небольшое число зрителей.

С другой стороны, хорошо, что польский кинематограф может себе позволить подобные эксперименты, создающие новые выразительные средства, которыми могут воспользоваться другие кинематографисты для привлечения широких зрительских масс.