Бой с «Тенью»

Фрагмент из «Пахиты» на музыку Минкуса не раз ставили на российских подмостках. Сам балет, кроме Гран па – финального танцевального апофеоза, не сохранился, а что такое текст Петипа, каждый восстановитель понимает по-разному. Сейчас в моде балетный аутентизм: перед работой авторы современных постановок классики подолгу сидят в архивах. У Лавровского «реконструкторских» амбиций нет, споры о точности старинных танцев его не интересуют. Михаил Леонидович просто ставит известную ему хореографию, дошедшую до наших дней «из ног в ноги» и при этом вобравшую в себя множество позднейших наслоений.

Гран па задумано Петипа для восьми «корифеек», шести вторых солисток, пяти первых танцовщиц и примы-балерины с партнером. По сюжету это свадебный финал спектакля, по внутренней логике – бессюжетный праздник профессионального мастерства. Картина из «Пахиты» воспринимается как парадный портрет русского Императорского балета, и художник Владимир Арефьев, желая подчеркнуть парадность, одел балерин в золотое и малиновое. В советское время в танцы, где прежде царила балерина, а партнер лишь скромно помогал ей, добавили виртуозные соло для солиста и высокие поддержки в воздухе. Михаил Лавровский пошел дальше – и ввел вариации из других спектаклей, помня, видимо, что Петипа часто манипулировал собственной хореографией: он мог запросто перекинуть па-де-де или вариацию из одной постановки в другую. Сложности балета заставили исполнителей вступить в сражение с текстом: они дрались то с недостатками координации, то с техническими проблемами. Битва за балетный урожай в целом выиграна, но не без потерь.

«Тени» – фрагмент из балета «Баядерка». Как и Гран па из «Пахиты», эта часть старинного спектакля часто исполняется отдельно. Главное здесь – суггестивный выход танцовщиц, возникающих одна за другой в наклонных арабесках. Шествие теней постепенно заполняет сцену, и публика, затаив дыхание, следит за мистической лирикой. Есть и три женских вариации, и дуэт героя с главной Тенью, которая возводит очи к небу в окружении взволнованного кордебалетного аккомпанемента. По сюжету мы смотрим наркотические видения героя, и надо признать, что его кошмары на редкость красивые. Где-то к середине действия настроение музыки и танцев неожиданно меняется, и вместо грустного миража в женских вариациях начинается почти кафешантан. Возможно, поэтому дирижер Георгий Жемчужин так гнал оркестр, что бедные девочки периодически отставали от музыки. Впрочем, исполнительница главной партии, отличная балерина Наталья Сомова из «потустороннего» образа не вышла ни на секунду: ее холодноватая мировая скорбь была так очевидна, что «зажала» исполнительницу, кое-где лишив ее полутонов.

«Вальпургиева ночь» создана в 1949 году как часть оперы «Фауст». Композитор Гуно отвел танцевальному шабашу на Брокене целый сценический акт. Верховодят эротической оргией сатиров и нимф боги Вакх и Пан. Вахканка в исполнении Натальи Ледовской стала главным украшением балета: она кокетливо дразнила языческих приятелей и счастливо порхала среди жадных рук и похотливых взоров.

Этот балетный вечер, в принципе, принес больше лавров балеринам, чем танцовщикам. И Георгий Смилевски в «Пахите», и Роман Маленко в «Тенях», и Михаил Пухов в «Вальпургиевой ночи» проявили себя надежными партнерами, но не самыми лучшими солистами. Конечно, как и труппа в целом, они чуть не вывернулись наизнанку, воспроизводя «навороченную» балетную технику. Но, чтобы замаскировать недостатки, премьеры Музыкального театра меняли установленный хореографический текст на другой, более им удобный. Как ни парадоксально звучит, но труппе помешала избыточная старательность. Хочется надеяться, что теперь, когда премьера, давящая ответственностью, прошла, к труппе Музыкального театр придет чувство раскрепощения. Экзамен сдан – кем-то худо-бедно, а кем-то неплохо. Теперь самое время начать танцевать.