Posted 24 января 2012,, 20:00

Published 24 января 2012,, 20:00

Modified 8 марта, 05:53

Updated 8 марта, 05:53

Кадровое помешательство

Кадровое помешательство

24 января 2012, 20:00
На двух этажах Мультимедиа Арт Музея (Дома фотографии) открылась ретроспективная выставка американской фотохудожницы Тарин Саймон. Ее прославили портреты и натюрморты, сделанные в недоступных для обычных граждан местах: от хранилищ ядерных отходов до дворцов мусульманских лидеров. Именно такой вид журналистики теперь п

То что фотография амбивалентна по природе, знает всякий, кто держал в руках фотоаппарат или размещал (изучал) снимки в Интернете. Она, с одной стороны, объективна (а что еще ждать от снимающей машины?), с другой – нет ничего более субъективного и лживого (и стоит ли удивляться, что человек с фотки оказался в реальности совсем другим?). Нам ли, прошедшим школу фотографической пропаганды, это доказывать! По этому поводу уже создавалась масса арт-проектов и психологических тестов.

Один из самых известных тестов, когда двум испытуемым показывают портрет некоего человека, но одному объявляют, что запечатленный – серийный убийца, а второму – что он образец человеколюбия. Нужно ли пояснять, почему первый тут же видит в лице на фотографии все признаки маньяка, а второй – черты святости?

Примерно тот же фокус Тарин Саймон проделала в серии роскошных портретов «Невиновные» (2002 год). Она разыскала людей, которые получили пожизненные сроки за тяжкие преступления по судебной (скорее даже по следовательской) ошибке. Когда еще не был изобретен тест на ДНК, главными аргументами в суде считались показания очевидцев. Свидетели же, как все люди, склонны ошибаться и заблуждаться (вам предъявляют фото страшного афроамериканца, и вы уже заранее готовы признать его насильником). Впоследствии, по анализу, было установлено, что они даже не приближались к своим жертвам (в случае с изнасилованием это доказать довольно легко).

Тарин Саймон в монументальных портретах восстанавливает роковой день, когда тот или иной человек из гражданина превращается в преступника: один лежит между матрасами мотеля (именно так он пытался спрятаться от полицейских), второй сидит в баре (отсюда его увели в участок), третий на стрелковом поле (то, что в момент преступления он участвовал в соревнованиях по стрельбе, присяжные в расчет не приняли), четвертый обнимает постаревшую невесту, с которой его разлучили на 8 лет. Не будь за всеми этими изображениями тюремной истории, не было бы интриги. А тут мы одновременно и сочувствуем «невиновным», и смутно пытаемся угадать, так ли уж случайна была судебная ошибка. Опять же, нам ли не знать, что каждый человек при большом желании прокуроров может оказаться угрозой обществу.

То, что лишь угадывалось в «Невиновных» – зазор между изображением и словесным фактом, – в самой известной серии Тарин достигает своего апогея. Речь идет об «Американском каталоге скрытого и неизвестного». По большому счету это мощное журналистское расследование. Фотографу удалось попасть туда, куда другим вход заказан. Например, в Институт крионики, где лежат замороженные американцы, сумевшие найти 30 тыс. долларов для будущего воскрешения. Или в лаборатории Гарварда, где каждый день пытаются вывести антивирус ВИЧ. Или в коридоры ЦРУ, на поверку оказавшиеся галереями, где висят картины абстракционистов. Художественный элемент во всех снимках заключен в том, что по ним и не определишь значимость места. Просто красивые кадры – натюрморты, пейзажи, интерьеры, созданные для глянцевого журнала. Ничто в них не шокирует и не приводит в трепет, везде царит красота (в духе модного гламура) и сдержанное благообразие. Лишь из мелких подписей становится понятно, что каждый вид – сенсация. Есть в этом, конечно, элемент позерства, заигрывания со зрителем. Но есть и своя правда: порой страшные вещи имеют страшно обыденный вид.

Именно о тайной обыденности последняя (и самая большая на выставке) серия работ. «Контрабанда» (2010) – это все, что таможня нью-йоркского аэропорта Кеннеди изъяла у прилетающих (или улетающих) граждан. От оленьих пенисов (якобы усиливающих потенцию) до пиратских дисков и персиков в полиэтилене. Саймон провела в аэропорту 4 дня, чтобы создать свой каталог запрещенных к провозу вещей. Это выглядит смешно, иногда страшно (тушки мертвых птиц), иногда глупо (поддельные лейблы). Но каждый зритель немедленно примеряет ситуацию на себя: а что у меня бы вытащили таможенники? И тут уже вспоминаешь, что фотография может быть не только лживой, но еще и бесстыдной.

"