Posted 23 декабря 2004,, 21:00
Published 23 декабря 2004,, 21:00
Modified 8 марта, 09:35
Updated 8 марта, 09:35
Дирижеры поп-оркестра
Многое из того, что будут слушать россияне в новом году, определяют «музыкальные олигархи», к которым относятся такие персоны, как Игорь Крутой, Иосиф Пригожин, Максим Фадеев, руководство «Русской медиагруппы», владеющей пятью радиостанциями FM-диапазона, и другие медиамагнаты. Соединение ресурсов звукозаписывающих компаний, радио и ТВ закрывает дорогу для сторонних проектов. Поэтому ссора гендиректора Первого канала Константина Эрнста и Игоря Крутого стала главным скандалом года в шоу-бизнесе. Большая часть поп-артистов и их продюсеров оказалась в щекотливой ситуации: в их задачу входило не поссориться ни с Эрнстом, ни с Крутым, чтобы не потерять золотое место ни на Первом, ни на Муз-ТВ.
Конкуренция на эстраде в минувшем году возросла настолько, что сделать музыкальный проект прибыльным «с нуля» становится почти невероятным. Невесть откуда появляющиеся поющие девицы и парни – либо получают один-два миллиона долларов в качестве презента от своих богатых покровителей, либо являются «рабочими лошадками» разнообразных «фабрик звезд». «Лошадок» предпочитают максимально загружать работой, поскольку «одноразовый проект» работает в первые полгода – год. Затем «звезды» сходят с экранов как отработанный материал.
Плей-листы радиостанций стали еще более похожими друг на друга. В минувшем году прекратили вещание две самобытные станции – «Открытое радио» и «Радио Ультра». На их волнах теперь звучит вполне «форматная» музыка: соответственно «Радио Попса» и Best FM. Еще одна рок-волна – «Максимум» перешла в ведение «Русской медиагруппы», контролирующей «Русское радио», «Динамит» и «Монте Карло». Крупнейший рок-фестиваль «Нашествие» переехал из Раменского в Тверь: подмосковные чиновники стали ставить препоны.
Укрупнение музыкального рынка и унификация популярной музыки в последние годы приводят к тому, что новых интересных проектов на российском небосклоне не видно. Единственная группа, которой удалось о себе громко заявить в 2004 году, – «Уматурман». Однако и здесь не обошлось без PR-технологий: никому не известную «Уматурман» каким-то образом пригласили записывать саундтрек к самому раскрученному высокобюджетному российскому фильму «Ночной дозор».
Группа «Тату», феерически прокатившаяся по миру, в уходящем году давала пищу в основном для желтых изданий, пристально следивших за родами Юли Волковой. Пока «Тату» были в декрете, их успех планировали повторить парни из проекта Smash, устроившие тур по Юго-Восточной Азии. Однако резонанса эта поездка не дала, а в конце года один из «Смэшей» и вовсе хлопнул дверью, уйдя из проекта. Алсу пока тоже не удается закрепиться на европейском музыкальном небосклоне, несмотря на дуэты с персонами ранга Энрике Иглесиаса. А провал Юлии Савичевой на Евровидении многие в России восприняли как личное оскорбление.
Зато западных артистов мы принимаем у себя все чаще и теплее. Российские гонорары заграничных звезд обычно выше стандартных, но приближаются к среднеевропейским. Уитни Хьюстон, Пласидо Доминго, Энрике Иглесиас, Би Би Кинг, Moloko, Таркан, Kraftwerk, Пинк, Дио, Сара Брайтман, Ник Кейв, Rasmus, Сезария Эвора, Rammstein и Эмир Кустурица – главные концертные персоны 2004 года. Одним из самых ярких событий стало выступление Пола Маккартни на Дворцовой площади Санкт-Петербурга в разгар «белых ночей».
Любопытно, что столпы российской рок-музыки впервые после долгого перерыва стали обращаться к политическим темам. Если американских и европейских музыкантов волнует война в Ираке, наши встревожились ситуацией в Белоруссии. Вячеслав Бутусов специально ездил в Минск и выступал на концерте в поддержку местных «запрещенных» групп. Борис Гребенщиков и Александр Васильев («Сплин») в числе других деятелей культуры подписали письма Александру Лукашенко с просьбой отпустить двух политзаключенных. А у «Сплина» в последнем альбоме есть песня «Урок географии» («В Белоруссии бесится злой Лукашенко»). Грядущий год обещает еще большее разделение музыки на «форматную» и «неформатную». Меломаны продолжают пребывать в ожидании некоего прорыва, которым может быть как появление «новой Земфиры», так и зарождение в недрах андеграунда принципиально другой субкультуры, которая будет с успехом конкурировать со сложившимися «форматами» и навязчивостью нынешних «музыкальных технологов».