Любовь дилетантов

Три года назад, в разгар борьбы за гражданские идеалы, Говорухин поставил «Контрольный выстрел» Юрия Полякова во МХАТе им. Горького. Доказав в своей документальной кинотрилогии, что «Так жить нельзя», что наша страна – это «Россия, которую мы потеряли» и что «Великая криминальная революция», которой никто не ждал, совершилась, великий и ужасный Говорухин решил в качестве театрального режиссера поговорить о странностях любви. Сделать что-нибудь романтическое, простое и понятное. «Па-де-де» Татьяны Москвиной показалось самым подходящим материалом для этой цели. Как признается сам режиссер, «когда я прочитал пьесу – три новеллы об отношениях мужчины и женщины, о жизни, то сразу же понял, что это мое».

Питерский театральный критик Татьяна Москвина несколько лет назад дебютировала в драматургии, опубликовав пьесу о любви девушки к вампиру. В «Па-де-де» речь тоже идет о любви, но о любви добропорядочных граждан. Как указано в подзаголовке, это «три маленькие пьесы для добродушного театра». Сюжеты пьес достаточно тривиальны. Героиня «Развода по-петербуржски» Люся Варухина соблазняет приятеля, с которым дружила лет двадцать. И теперь не поймет, что на нее нашло и, главное, как выпутываться из этой истории. Эва из «Списка Шилкиных» ссорится с мужем, составляя список приглашенных на его юбилей (она хочет позвать родственников и друзей, он – деловых партнеров). Регина Морская в последней пьесе «Не делайте бисквитов в плохом настроении» проводит вечера в грязных питерских барах, мечтая встретить своего прекрасного принца. Находит его – и теряет на следующее утро (впрочем, как когда-то сформулировал сам автор, «лучше один день на «Титанике» с Ди Каприо, чем всю жизнь со своим козлом на проспекте Ленина»).

Главным действующим лицом всех трех историй на сцене «Школы современной пьесы» стала двуспальная кровать. На ней резвятся на удивление похожие пары. Во всех трех эпизодах героиням чуть за тридцать, героям – под шестьдесят.

Чтобы оправдать название «Па-де-де», Говорухин нарядил всех трех героинь коротеньких историй в подобие балетных пачек разной длины. Эва выходит в красной, Регина натягивает черную прямо поверх пальто, а Люся в финале появляется в белой. Разительная перемена произошла с мужчинами. Из наших современников они превратились в колоритные типажи эпохи 70-х. Такого пропойцу-музыканта, матерого бюрократа-партийца (замаскированного под «нового русского») и положительного, домовитого кондитера сегодня можно увидеть разве что в старых телеспектаклях или на фотографиях в учебнике по истории театра.

Легковесные пьески-мотыльки, которые рассчитаны, прежде всего, на изящество актерского исполнения, на сцене «Школы современной пьесы» производят впечатление игрушечного паровозика, который нагрузили вагонами с песком. Актеры пользуются такими масляными красками, как будто рисуют шваброй. И постановщику и исполнителям отчаянно не хватает подвижности и легкости, мастерства. Вместо грациозного па-де-де на сцене получается нечто тяжеловесное, угрюмое и малоподвижное. Как выясняется, говорить о любви куда сложнее, чем о судьбах родины.