Камера на двоих

Задача жюри основного конкурса в этом году была не слишком трудной. Хотя открытий и шедевров в программе не оказалось, но общий ее уровень получился гораздо выше среднего. Надо было просто все хорошие работы «загнать в свои лунки». Кризисное «безрыбье» в кинематографе республик бывшего СССР пока не превратилось в обильные урожаи, но все же привело к серьезному качественному скачку.



Главные фавориты

Основным полем притяжения стал среднеазиатский кинематограф. Никто не сомневался, что главные награды уедут в Казахстан. Интрига была только в том, кого предпочтет жюри – «Остров Возрождения» дебютанта Рустема Абдрашева или «Охотник» классика новой казахской волны Серика Апрымова. Занятно, что обе картины, получившие соответственно главный приз и приз за режиссуру, сняты одной камерой киргизского оператора Хасанбека Кыдыралиева, показавшего подлинную культуру и мастерство владения разными техниками изображения. В «Острове Возрождения» Абдрашева он изящно соединил тускловатое «ностальгическое» ретро со вставками-взрывами цвета. А в «Охотнике» создал яркое, напоминающее видовые фильмы a-la National Geographic, экранное пространство, в котором соединились сегодняшний день и мифология кочевников.

История Охотника, настоящего героя мифа, не имеющего имени, впечатляет. Он буквально живет на коне, берет понравившуюся ему женщину прямо на скаку и отдает свою жизнь в борьбе с братом-волком. Образ Охотника сопрягается с историей его воспитанника – мальчика из горной деревушки, который в знак протеста против матери, отдающейся любому мужчине за деньги, совершил погром в местном магазинчике и, отбыв за это срок в колонии, возвращается в горы.

На родине режиссера фильм запретили. Дело в том, что автор сделал акцент на эротической составляющей мифа, на том, что мужчина должен познать тайны женщины и природы, имеющей женское начало, но остаться независимым от них. Современное казахское массовое сознание бунтует против эротики. Поэтому «Охотник» не будет показан в Казахстане в отличие от «Острова Возрождения», воспринятого крайне позитивно. Фильм дебютанта в режиссуре Рустема Абдрашева – это ретроистория первой любви высшего качества. Очевидно, что матрицей для этой поэтичной картины, тонкой истории казахских «Ромео и Джульетты», явно служил «Амаркорд» Феллини.



Политкино

А вот эстонская «Сомнамбула» Сулева Кедзуса – показательный пример того, как общее впечатление от фильма может испортить всего несколько строк, уточняющих намерения автора. В нем двое героев – молчаливый отец и полубезумная, живущая снами и тяжелыми воспоминаниями дочь – скрываются от советских солдат на острове с маяком. Их мечта – уплыть на лодке в Швецию, как это сделали многие эстонцы, пережившие сначала немецкую, а потом «советскую» оккупацию. Но ясно, что этой мечте не суждено сбыться. Потому что потеря матери и жены, обстоятельства смерти которой дочь постоянно меняет в своем бреду, и какие-то потаенные страдания, связанные с внутрисемейными отношениями, давно убили этих людей. Им остается только встретить смерть физическую. Однако без начальных и финальных титров, сообщающих, что дело происходит в конце войны, после которой многие эстонцы были депортированы в Сибирь, фильм смотрелся бы иначе. В нем хотелось бы искать связи с психологизмом Ибсена и Гамсуна, а не с антирусскими настроениями в Прибалтике. Тем более что отмеченная наградой безупречная работа оператора Рейна Котова, создающего мрачный туманный мир, в котором размыты границы сна и яви, страшно далека от всякой политики и публицистики.



Жизнь «на Марсе»

Узбекская картина «Великан и Коротышка», снятая в стилистике индийского кино (мы уже писали о ней), вполне заслуженно была отмечена призом за две мужские роли. Конечно, при отсутствии конкурентов эту награду получила бы красивейшая мужская пара из «Охотника». Но, к счастью, отчаянная социальная клоунада узбекских актеров разной весовой категории, Абиад Асомова и Нодира Сайдалиева, спасла решение жюри от монотонности. Хотя и сам фильм в куда большей степени заслуживал, скажем, приза жюри продюсеров, чем «Марс» Анны Меликян. Эта неровная, мечущаяся между арт-хаусом и коммерческими приемами картина собрана, как игрушки конструктора «Лего», из всего модного: Гоши Куценко в роли боксера, получившего нокаут от жизни, работы художника и монтажера фильма «Бумер» и сказочной интонации, превращающей тоскливую провинциальную реальность в кунсткамеру ярких причуд и нелепостей.

Абсурд «под Хармса» и романтика a-la Александр Грин никак не хотят смешиваться в этой истории, происходящей в условном городке Марксе, потерявшем в неоновой вывеске на вокзале букву «к». Жизнь «на Марсе» выстроена вокруг фабрики мягкой игрушки, выдающей своим работникам зарплату в «мягкой валюте» – довольно громоздкие и уродливые изделия для детей. Все отсюда хотят уехать, но не могут – денег нет. Классики марксизма-ленинизма дивятся с портретов на этот розово-голубой триумф социальной коммуны, в которой особенно страдают женщины, не способные все беды заливать водкой. Одна из них, к примеру, нашла себе француза по брачной переписке, соблазнив его портретом Аллы Пугачевой в молодости. К финалу картины она узнает, что иностранец поступил аналогично. «Марс» – на самом деле картина очень инфантильная, незрелая. Понять, что в ней увидели продюсеры, трудно. Потому что она, выдав все свои секреты в самом начале, проваливается куда-то между жанрами и стилем, заставляя зрителя минут через сорок заскучать.



Российские аутсайдеры

Увы, Россия в нынешнем конкурсе оказалась аутсайдером. «Недоверие», публицистическое расследование Андрея Некрасова, посвященное взрывам домов на улице Гурьянова в 99-м году, вызвало настоящее недоверие – как к документальной, так и художественной составляющей этого клона «Фаренгейта 9/11» Майкла Мура. «Удаленный доступ» Светланы Проскуриной прибыл в Анапу сразу после Венеции. Его очень ждали, смотрели с большим вниманием, но пришли к выводу, что демонстрацией виртуозного владения приемами авторского кино сегодня никого не удивишь. Приз юной Дане Агишевой за лучшую женскую роль можно счесть компромиссом, на который пошли судьи, чтобы не «прокатить» российское кино на фестивале. Однако, если уж на то пошло, работа Елены Руфановой, сыгравшей здесь мать, куда интереснее.