Киновед и главный отборщик ММКФ Андрей Плахов

– Андрей Степанович, на брифинге перед началом ММКФ президент фестиваля Никита Михалков сказал, что в связи с международными санкциями на фестиваль не приехали многие из приглашенных кинематографистов, звезд кино. Известно ли, что кто-то принципиально отказался, или все «неожиданно сказались больными»?

– Голливудские звезды в этом году не рвались в Москву – как, впрочем, не так уж рвались и в прошлые годы. Реагировали с оглядкой на ситуацию: мол, хотим приехать, но вы должны нас понять... О принципиальных отказах не слышал.

– Не отказывались ли режиссеры давать свои фильмы для конкурса или показа в других программах в случае, если сами они решили не ехать?

– Таких проблем не было. Почти все фильмы, которые выбрала отборочная комиссия, мы получили, а если и были исключения, то по другим причинам.

– Не обеднела ли кинопрограмма или пострадала только красная дорожка?

– Кинопрограмма в этом году выглядит богаче, чем в прошлом. В ней есть победители Каннского, Берлинского, Римского фестивалей, фильмы Рене, Годара, Дарденнов, Сиссако, Ходоровского, других именитых режиссеров. Красная дорожка выглядела бедновато, это правда.

– Не падает ли в такой ситуации авторитет фестиваля в мире?

– О его повышении сегодня, увы, говорить, не приходится. Задача – хотя бы продержаться и сохраниться в качестве окна в киномир для любителей кино. Ведь с деградацией артхаусного проката такие окна становятся еще более актуальными.

– Не вносит ли Россия таким образом раскол в мировую кинематографическую среду: если Лелуш, например, приезжает и ностальгически вспоминает СССР, а кто-то не едет принципиально, не скажется ли это на рабочих взаимоотношениях кинематографистов? Или политические жесты остаются за рамками, если дело касается совместной работы?

– В советское время ММКФ делил зарубежных художников по идеологическому принципу – на прогрессивных и реакционных. Сейчас политические взгляды гостей интересуют фестиваль в гораздо меньшей степени. По крайней мере так было до сих пор. Вот пример. Французы предложили для конкурса фильм «Апостол» – про молодого имама, который вдруг чувствует «поцелуй Христа» и меняет веру. Режиссер этой картины Шейен Карон написала письмо в поддержку политики России, которая, по ее мнению, остается форпостом христианской культуры и защиты традиционных ценностей в Европе. Это как раз то, о чем разглагольствуют многие наши политики. Казалось бы, таких людей Москва должна привечать. Однако отборочная комиссия отклонила фильм, сочтя его недостаточно художественным.

– В то же время Кшиштоф Занусси, который подписал письмо в поддержку задержанного ФСБ режиссера Олега Сенцова, тем не менее приехал и участвует в фестивале. Означает ли это, что творческая площадка фестиваля может стать местом для единения людей, для диалога, для нахождения общего языка?

– Занусси всегда был человеком разумного компромисса. Да, он подписал письмо и борется за освобождение Сенцова, как и многие российские кинематографисты. Но он выступает против идеологии культурного бойкота – весьма спорной и чреватой неоднозначными последствиями.

– Чем вы объясняете, что фильмы, отобранные на фестиваль, затрагивают многие проблемы, которые в отечественном кинематографе в последнее время стали табуированными, в частности, касающиеся сексуальных проблем? Кроме того, был показан фильм о репрессиях чеченского народа, не получивший прокатного удостоверения. Может ли это изменить прокатную судьбу картины?

– Международный фестиваль, тем более класса «А», не может существовать в условиях откровенной цензуры – даже в тех странах (Россия к ним пока не относится), где цензура узаконена законодательно. Например, на фестивале в Абу-Даби шейх иногда уходит с просмотров, когда видит «непотребные сцены». Однако эти фильмы показывают и награждают – так было с нашими «Овсянками» Алексея Федорченко. Мы выбираем зарубежные фильмы по принципу актуальности и художественных достоинств – никаких табуированных тем для нас не существует. В том, что они становятся табуированными в отечественном кино, во многом вина самих кинематографистов – продюсеров и режиссеров, которые проявляют конформизм, трусость, склонность к самоцензуре. Прокатное удостоверение не требуется фильму для показа на фестивале, а если такое уродливое правило будет введено, это подорвет саму основу фестивального движения. И тут уже от фестивальных деятелей будет зависеть, примут ли они навязанные правила игры или станут бороться. Фильм «Приказано забыть» Хусейна Эркенова о репрессиях чеченского народа показан на законных основаниях, хотя были довольно неуклюжие попытки запугать устроителей этого просмотра.

– Каков процент картин, привезенных на фестиваль, которые попадут в дальнейшем в российский прокат?

– Многие фильмы уже приобретены, но точной цифры пока не может дать никто, возможно, их число увеличится.

– Вы как отборщик в чем видите главную задачу Московского кинофестиваля? Какие картины и почему вы бы в первую очередь рекомендовали посмотреть на 36-м ММКФ?

– Главная задача – сохранить и расширить аудиторию фестиваля. Я бы порекомендовал фильмы «Свет моих очей», «Сентименталисты», «Тимбукту», «Любить, пить и петь», «Танец реальности», «Зимняя спячка», «Марсель», «Бродячие псы», программу «Сделано в Китае».