Мощно и скучно

Отсутствие рекламы дополнили и административные накладки. Неурядицы начались прямо в фойе. Почему-то наушники для перевода выдавали всего в двух точках. Курсирующие слухи, что аппаратов всего двести на зал в тысячу человек заставляли очередь дополнительно нервничать и толкаться. Дали три звонка, свет в фойе начал гаснуть, а очередь все не уменьшалась. Правда, уже в зале счастливые обладатели заветного аппарата (трагедия «Дон Карлос» идет в России настолько редко, что текст драматической поэмы Шиллера мало кто знает) вскоре поняли, что радовались рано. С переводом творилось что-то странное. Переводчики то и дело менялись в самых неожиданных местах, оставляя целые сцены непереведенными. К тому же, читая текст, они довольно произвольно расставляли знаки препинания и паузы. Надо ли удивляться, что примерно минут через двадцать после начала спектакля публика решительно потянулась к выходу.

Когда-то Всеволод Мейерхольд ободрял автора, принесшего свою пьесу в его театр: «Вы написали настоящую трагедию – могучую и скучную, – настоящая трагедия и должна быть такой!» Эти слова можно смело отнести к спектаклю «Дон Карлос» в постановке Йенса Даниэля Херцога в театре Мангейма. Немецкий театр считает годы, когда с ним сотрудничал Фридрих Шиллер, звездным периодом своей истории, а себя – главным хранителем заветов великого немца. Поэтому к тексту классика режиссер Йенс Даниэль Херцог отнесся со всей почтительной добросовестностью. Все длиннейшие риторические монологи и диалоги сохранены практически без купюр. Если не смотреть на сцену, а только слушать текст, то может возникнуть иллюзия, что за два века в мангеймском театре практически ничего не изменилось. Те же страстные голоса, тот же благородный пафос, тот же шепот, вдруг срывающийся в крик, и крик, заканчивающийся шепотом.

Хотя собственно визуальный ряд спектакля от хрестоматийного костюмного Шиллера весьма далек. Сценограф Саша Гросс оставила сцену практически пустой, так что видны кирпичные стены, железные конструкции, неприглядная изнанка праздничного пространства. В центре на наших глазах возник полотняный то ли сарай, то ли загон. В центре загона высилась отдельная палатка – обиталище короля Испании Филиппа. Безжалостный яркий свет лишил героев Шиллера всякого намека на романтический блеск. Принц Карлос (Кристиан Хокенбринк) не молод, начал лысеть. Королева-мачеха Елизавета (Штефи Лойе) – предмет его возвышенных чувств также больше похожа на чопорную надзирательницу, чем романтическую героиню. Наконец, король Филипп был сыгран Юргеном Хольтцем с почти физиологическим натурализмом: страшный старик с голым, гладким черепом и набрякшими от бессонницы глазами. Актер «раздевал» своего героя, показывая низменное нутро политика и ревнивца, пожертвовавшего для своих амбиций единственным сыном. Кульминационной сценой спектакля стала сцена, когда король снимал с себя все и в отвратительной старческой наготе представал перед придворными, продолжая обсуждать государственные дела.

Добротный и крепко сделанный «Дон Карлос» мангеймского театра еще раз подтвердил общий высокий театральный уровень немецких театров – страны, ставшей за последние лет десять главной театральной державой Европы. Сейчас к поездке в Мангейм готовится наш Малый театр, который повезет в Германию постановку «Чайки» Чехова.