Запретить, нельзя показывать

Театральный критик и помощник худрука МХТ имени Чехова по спецпроектам Павел Руднев считает, что участившиеся в последнее время запреты спектаклей начинают приобретать устойчивый системный характер. В частности, он сказал корреспонденту «НИ»: «Общество готово к репрессивным методам воздействия на инакомыслящего человека, многие готовы лично осуществлять их, многие заново овладели мастерством доноса. Та свобода, дурными и сладкими плодами которой мы пользовались в последнее время, оказалась невыносима для множества людей в России, они готовы вернуться в состояние жесткой политической регламентации». По словам г-на Руднева, верховная власть в большинстве проявлений объявила «охоту на ведьм», и чиновники на местах реагируют очень быстро: «Принцип опережения работает наглядно: еще никто из зрителей не возмутился, но власть, в целях сохранения «покоя» публики, закрывает, стращает, лишает финансирования театры. Власть твердо знает, что нужно зрителю, а что вредно».

Не так давно в Петербурге были сорваны гастроли московского Театра.doc, запланировавшего показать в Северной столице спектакль «БерлусПутин» по мотивам пьесы итальянского драматурга Дарио Фо «Двуглавая аномалия» (кстати, эта постановка победила в зрительском голосовании и получила премию «Звезда Театрала»). Несмотря на твердую предварительную договоренность, руководство ДК имени Газа, где должен был состояться показ спектакля, в последний момент запретило использовать столичному театру свои подмостки. Художественный руководитель Театра.doc Михаил Угаров рассказал «НИ», что официальная причина запрета – невозможность технической эксплуатации помещения. Однако устно организаторам гастролей сказали, что, дескать, вы с ума сошли, спектакль не одобрят в Смольном. «Организаторы обратились во вторую прокатную площадку, но произошла та же самая история, – рассказал Угаров. – Это главная модель, по которой сегодня запрещают, допустим, гастроли – какие-то экстренные технические работы, из-за которых невозможно эксплуатировать помещение, отключение отопления, света…» «Только сейчас стали появляться относительно открытые запреты в связи с нравственностью. Но по политическим мотивам никто и никогда это открыто не делает, поскольку они понимают, что это вызовет скандал. А вот по звонку или в устном разговоре… Есть тысяча способов отменить спектакль, не прибегая к каким-то эффектным официальным заявлениям», – добавил Михаил Угаров, рассказав, что помимо «БерлусПутина» остракизму подвергалась и постановка «Час 18» про убийство Сергея Магнитского. По его словам, театр приглашали на показы и фестивали в провинцию, а потом звонили и говорили, что, дескать, «вы же сами понимаете, мы не хотим ссориться с начальством».

Но не только политические, нравственные или религиозные мотивы могут повлиять на судьбу постановки. Режиссер Амаду Мамадаков написал на своей странице в социальной сети, что запланированная на конец января премьера спектакля «Маадай-Кара» в национальном театре Республики Алтай была отменена из-за запрета местного министра культуры Владимира Кончева. «Он запретил ставить этот спектакль и не будет выделять деньги из бюджета, а если руководство театра с этим решением не согласится, то их просто уволят», – говорится в сообщении Мамадакова. Официальная причина запрета постановки не озвучивается, но, исходя из опубликованной на сайте республиканского еженедельника переписки режиссера и депутата Госсобрания Алтая Сергея Михайлова, недовольство чиновников вызвано вольной трактовкой героического эпоса.

Некоторое время назад много шума в обществе наделали и другие попытки запретить спектакли. Правда, тогда сорвать постановки не удалось, слишком уж заметные намечались премьеры. Так, некая группа лиц, назвавшая себя православными активистами, посчитала, что в опере «Золотой петушок» Кирилла Серебренникова есть элементы богохульства, и написала по этому поводу жалобное письмо с требованием убрать постановку из репертуара Большого театра. Некоторые родители несовершеннолетних хористов, задействованных в опере «Сон в летнюю ночь» Музыкального театра Станиславского и Немировича-Данченко, в письме в различные «инстанции» назвали постановку «развратной», пропагандирующей педофилию и наркоманию и потребовали отменить премьеру спектакля. Журналистам, к слову, нелегко дался поиск этих «обеспокоенных родителей», разгорелся большой скандал, и, скорее всего, именно поэтому спектакль в тот раз не пострадал.

«Театры в провинции больше на виду, поскольку у них меньше конкурентов, они больше зависят от прихоти местного чиновника, – сказал Павел Руднев. – Поскольку, по сути, отсутствует федеральный закон о театре, который бы определял место и значение театра в системе отношений между государством и обществом, театральная жизнь подчинена воле и сфере интересов данного губернатора. И это хорошо видно на карте России: театр совершенно не развивается в регионах, традиционно причисляемых к «красному поясу», и относительно безбедно существует в сильных субъектах РФ, индустриальных зонах, стремящихся к независимости, или, например, в национальных автономиях. То есть там, где пришло понимание (а это чиновнику понять крайне сложно, поверьте), что театр с его влиятельностью – это важнейшая часть реноме региона, важнейшая статья «экспорта» даже внутри страны, а не средство заработка или орган репрессивного воспитания». По его словам, к таким «образцовым» регионам относятся, в частности, Новосибирск, Омск, Татарстан, Пермский и Красноярский края. А вот как раз в Алтайском крае и в Республике Алтай такие конфликты следуют один за другим.

По словам Геннадия Смирнова, если на руководство театра оказывается какое-либо давление, необходимо обращаться в суд, например, с формулировкой, что «театру препятствуют в исполнении своих уставных задач, что кто-то запрещает показ спектакля». Но, как правило, театральные деятели, постановки которых подверглись остракизму, не верят, что справедливость может восторжествовать. Особенно в провинциальных театрах, где в случае увольнения крайне сложно найти новую работу.

Михаил Угаров считает, что обращение в суд поднимает скандал и тем самым наносится удар не только по чиновникам, запретившим спектакль, но и по руководству театра, попытавшемуся оспорить это решение, и по руководителям прокатных организаций. «В Москве можно найти работу еще в пяти местах, а в регионах с этим проблема», – полагает худрук Театра.doc. При этом он заметил, что может произойти разделение, как сейчас происходит в обществе: «Какие-то художники изначально не будут брать материал, который представляет хоть какую-то опасность, остроту. А другая часть художников, наоборот, только это и будет брать и будет бороться, потому что любой запрет вызывает взрыв адреналина и желание бороться».