Писатель Баян Ширянов

– Кирилл Борисович, не устали ли вы от бесконечных судебных разбирательств?

– Скажу вам, что человек я редкого долготерпения. Первые полтора года все это раздражало, потом надоело, а теперь я стал относиться ко всему философски. Буду навещать Басманный суд столько, сколько потребуется, ведь для меня этот процесс – дело принципа – показать, что литературу нельзя гнобить. Вряд ли нынешние юридические разборки могут повлиять на мои литературные сюжеты и образы. К слову сказать, за это время я написал новый роман, способный оскорбить все чувства непросвещенных людей.

– Зачем же оскорблять чувства людей? Может, в наше непростое время, наоборот, стоит вдохнуть в них оптимизм?

– Пойдите к книжным лоткам и увидите, что там одна лесть по отношению к глупости. Кроме классики читать уже нечего, поскольку почти все вынуждены писать в расчете на читателя-олигофрена в стадии дебильности. Не чем иным, кроме как конъюнктурой, я не могу объяснить популярность книг вроде «Алхимика» и пояснения к нему. Коэльо – это растянутая на двести страниц маленькая ветхозаветная притча, в оригинале состоящая из двух абзацев. А потом какой-то умный деятель выпустил комментарии на тему, почему главный герой поступает так, а не иначе. Это убийство интеллекта на корню. За такое надо заставлять читать классику, пока не проникнется.

– Вас обвиняют в порнографии. Что это такое, по-вашему?

– Все, что навязывает диктатуру мысли и не заставляет думать. В чем заслуга классики – она не дидактична, а этим грешат 99,9 % нынешних авторов. Это и есть грань, отделяющая классику от не классики. Моя литература хрупкую грань не нарушает, потому что о ней нет двух одинаковых мнений, она заставляет думать, а все, что заставляет думать – есть хорошо.

– Что значит обнародованное на одном из последних судебных заседаний заключение экспертов «не распространять в свободной продаже»? Как это будет исполняться?

– Во-первых, заключение звучало несколько иначе. Смысл был такой, что рекомендуется ограничение продаж. А вообще я это представляю себе как обернутые в целлофан книги. Что ж, не имею ничего против, книга должна найти своего читателя, и он обязательно найдется, даже несмотря на целлофан. Тем более что писал я для людей, которые задумываются над бытием, и лишняя обертка натолкнет их на нелишние мысли.

– Есть ли в принципе литература, которую стоило бы запретить?

– Запрещать литературу нельзя, нужно формировать вкус. То, что приветствуется в данное время в данной стране, дает возможность идти по пути наименьшего сопротивления, по проторенной колее. По большому счету литературы сейчас особо и нет, зато очевидно засилье женских детективов – они лезут уже отовсюду. Как-то мельком посмотрел по ТВ серию про Виолу Тараканову, теперь из-за Донцовой сыр «Виола» есть не могу. К тому же если кто-то все-таки возьмется запрещать, то где они – инстанции вкуса?

– Что вы ожидаете от затянувшегося процесса, ведь когда-нибудь он закончится?

– Помните строки из песни «Пусть будет, что будет, чем не будет совсем»? Примерно так я и думаю, сидя на берегу реки и ожидая, пока по ней проплывет труп врага.

УГОЛОВНЫЕ ДЕЛА, ВОЗБУЖДЕННЫЕ ПО ОБВИНЕНИЮ В «ЛИТЕРАТУРНОЙ» ПОРНОГРАФИИ

Летом 1994 года по обвинению в распространении порнографии был арестован писатель Зуфар Гареев, главный редактор московского выпуска эротической газеты «Еще». В качестве вещдока был арестован и приобщен к делу тираж очередного номера газеты. В тюрьме Зуфар Гареев пробыл недолго, а арестованный тогда же московский издатель этой газеты Алексей Костин просидел в Бутырке почти два года. В октябре 1997 года Московский городской суд оправдал Алексея Костина в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности. Издатель газеты «Еще» Владимир Линдерман был объявлен во всероссийский розыск, но в связи с тем, что проживал за пределами России, в Риге, ареста избежал.

Летом 2002 года по инициативе организации «Идущие вместе» было возбуждено уголовное дело против писателя Владимира Сорокина за «распространение порнографии» в романе «Голубое сало». В ходе следствия были проведены три экспертизы с привлечением известных специалистов – литературоведов и сексологов. Весной 2003 году уголовное дело было прекращено в связи с отсутствием состава преступления.

В 2002 году по инициативе этой же организации было возбуждено уголовное дело против писателя Баяна Ширянова (Кирилла Воробьева) за «распространение порнографии» в романе «Срединный пилотаж». Книга была передана на экспертизу в Институт русского языка имени Виноградова. В марте 2003 года уголовное дело против писателя было прекращено. Несмотря на то что профессиональные экспертизы специалистов Института русского языка имени Горького, Института философии РАН, а также филологического факультета МГУ имени Ломоносова не нашли в романе «Срединный пилотаж» признаков порнографии, в июне 2003 года против писателя снова было возбуждено уголовное дело.