Posted 21 февраля 2013,, 20:00

Published 21 февраля 2013,, 20:00

Modified 8 марта, 05:13

Updated 8 марта, 05:13

«Это колоссальная трагедия для всего нашего кинематографа»

«Это колоссальная трагедия для всего нашего кинематографа»

21 февраля 2013, 20:00
Вчера не стало знаменитого режиссера Алексея Германа-старшего. Он умер после продолжительной болезни в возрасте 74 лет в Санкт-Петербурге, в Военно-медицинской академии. Каждая картина этого режиссера – «Проверка на дорогах» «Двадцать дней без войны», «Мой друг Иван Лапшин», «Хрусталев, машину!» – стала безусловным шед

Оператор Юрий КЛИМЕНКО:

– Я работал с ним на картине «Трудно быть богом». Герман был величайшим Художником с большой буквы. Картина так и не закончена пока, так что можно сказать, что я на этом фильме еще работаю. Как раз на этой неделе должен был ехать в Питер, копию печатать… Над этой картиной работал еще один замечательный оператор – Володя Ильин, который снимал «Хрусталев, машину!». Мы снимали с ним в разное время – я начинал картину, он продолжал, а потом Володя умер, и я заканчивал.

Работать с Германом было легко, как легко работать с настоящим художником. Если считать, что работа – это в некотором роде творчество, то творить с Художником – радость.

У него не было плохих картин, он всё тщательно отделывал. Он умел передать глобальный взгляд на мир через какую-нибудь малую структуру, жизнь рассматривал через какую-то маленькую часть общества, через судьбу нескольких людей. У него не было неудачных картин – все были такими, какими он хотел их сделать. И «Проверки на дорогах», и «Двадцать дней без войны», и «Мой друг Иван Лапшин»… Почему у него так мало фильмов? Потому что он серьезно относился к тому, что делал, никогда ничего не делал тяп-ляп. Он всегда добивался результата, и этот результат мы видим – он на экране. Он достиг такой степени реализма, которой, по-моему, нет ни у кого, ни у каких других мастеров кино. И не только у нас, но и вообще в мире.

Режиссер Сергей СОЛОВЬЕВ:

– С Алексеем Юрьевичем мы были хорошо знакомы, можно даже сказать, были друзьями… Это глубочайшее личное горе для всех нормальных, вменяемых людей, которые работают в отечественном кино, и колоссальная трагедия для всего нашего кинематографа, потому что, пока был жив Алексей Юрьевич, все знали, что он действительно гениальная вершина художественной совести и художественного мастерства. Понимаете, он такого масштаба личность, что тем, кто работал в кино более-менее честно, невозможно было не оглядываться и не чувствовать, что рядом с тобой работает Герман.


Режиссер Алексей УЧИТЕЛЬ:

– Алексей Юрьевич значил в моей жизни очень много. Так счастливо сложилось, что когда я снимал первую свою картину «Мания Жизели», то, набравшись храбрости, я позвонил и попросил Германа сыграть роль врача-психиатра. Причем мне казалось, что он по своему характеру и по каким-то человеческим качествам очень подходит, что ему даже не надо будет играть, а просто быть самим собой. И, к моему удивлению, он согласился. Это были, конечно, удивительные дни в жизни. И на площадке, и на озвучании меня поразило то, что он вел себя не как мэтр, а очень скромно, хотя предлагал много интересного. Как он нервничал на озвучании, как боялся, что не получится! Потом еще мы с ним не раз встречались, разговаривали – он был прекрасным рассказчиком, очень интересно излагал свою позицию, описывал жизненные истории. И всегда, когда я его представляю, я вспоминаю человека с улыбкой, хотя знаю его непростой характер. Он человек, который не просто любил кинематограф, он относился к нему как к какому-то очень близкому существу. Это всегда чувствовалось на экране и, самое главное, в жизни…

Наблюдая за Алексеем Германом у него на съемочной площадке, я безусловно понял вот что: режиссер – это диктатор, и диктатор в какой-то степени беспощадный. И только тогда возникает некий результат, когда ты и от себя требуешь почти невозможного, на грани физических усилий, на пределе сил, – которых уже практически не остается, – и от остальных.

Мы потеряли великого человека. Это был символ, который все наше кино незримо охранял. И его не стало.

"