Posted 21 февраля 2012,, 20:00

Published 21 февраля 2012,, 20:00

Modified 8 марта, 05:50

Updated 8 марта, 05:50

Косноязычная цветочница

Косноязычная цветочница

21 февраля 2012, 20:00
Мариинский театр реализовал на своей сцене смелый эксперимент – постановку легендарного мюзикла Фредерика Лоу «Моя прекрасная леди». Осуществленная в парижском Театре Шатле интерпретация известного канадского режиссера Роберта Карсена была с восторгом принята европейской критикой. Питерская версия восторгов, увы, не вы

Мюзикл «Моя прекрасная леди» после премьеры в феврале 1956-го триумфально шесть с половиной лет шел на Бродвее, выдержал 2717 представлений (и побил рекорд «Оклахомы»). Поэтому и судить о нем логично по единственному счету – «гамбургскому», без всяких там ссылок на «местные» условия. Да и все нынешние и будущие Элизы Дулиттл и Генри Хиггинсы поневоле встают в «длинную очередь», на вершине которой – звезда бродвейской постановки Джулия Эндрюс (благо записи ее ныне широко доступны), очаровательная Одри Хепберн в киношедевре Джорджа Кьюкора и игравший и на Бродвее, и в фильме Рекс Харрисон. Отличная основа для достойного и качественного действия – блестящая музыка Фредерика Лоу и драматургия самого Бернарда Шоу (либретто создано по его пьесе «Пигмалион»). Об отношении создателей мюзикла к первоисточнику лучше всего говорят слова либреттиста Алана Джея Лернера: «Мы не пошли на то, чтобы Шоу с большой буквы превратить в шоу с маленькой».

В контексте нынешнего спектакля Мариинки оказалось, что бывает и без Шоу, и без шоу. Российскую постановку «убил» актерский состав. Безупречная сценография, прекрасная работа массовки, хореография и собственно сам режиссерский посыл оказались бессильны против эклектизма актерского ансамбля. Соединение в едином пространстве оперных, опереточных и драматических артистов – идея сама по себе странная. В результате каждый персонаж существовал сам по себе, и каждый – в меру своих возможностей. Согласно либретто, на первый план выведена лирическая линия – тема взаимоотношений Элизы и Хиггинса, однако в нынешнем спектакле прочитать ее практически невозможно. Ну не располагают ни к каким романтическим ассоциациям асексуальный пенсионер (каким предстает Генри Хиггинс) и холодная как айсберг девица, бесчувственно проговаривающая слова. Ну не бывает любви без чувственности, как и сопереживания – без эмоций.

На общем фоне приятно выделялся экс-премьер Петербургской музкомедии Виктор Кривонос в образе полковника Пикеринга (широкому зрителю он известен по роли Сильвио в кинокартине «Труффальдино из Бергамо»). А также радовал вписавшийся в музыкально-хореографическую канву забавный Андрей Спехов (папаша Дулиттл), правда, очарование несколько меркло, когда солист-вокалист начинал декламировать тексты. Впрочем, с текстами у всех вокалистов было не то чтобы плохо, а очень плохо.

В общем, мысль не оригинальная, но напрашивается только она: мюзикл – жанр особенный, требующий артистов синтетических, в противном случае все эмоции вытесняются недоумением.

"