Posted 21 февраля 2005,, 21:00
Published 21 февраля 2005,, 21:00
Modified 8 марта, 09:35
Updated 8 марта, 09:35
Игра в классиков
Шесть портретов русских писателей Гороховского (на выставке представлены пять, не хватает одного Пушкина) можно считать ироничным переложением школьных плакатов с классиками литературы. Такой рядок портретов «Пушкин–Гоголь–Чехов–Маяковский» обязательно висел в советских школах в каждом классе литературы. Эдуард Гороховский обыграл портретные черты, закрепившиеся за каждым гениальным писателем земли русской. Если Чехов – то обязательно в пенсне, Маяковский – с сигаретой в зубах, Пастернака выделяют чувственные губы, а Ахматову – длинный нос и короткая стрижка. Обыгрывая стереотипы, техникой коллажа Гороховский превратил образы классиков в новые иконы. Правда, о религии речи не идет. Чехов расплывается по листу серой кляксой, Гоголь, будто монах под клобуком, прячется в своей черной шевелюре, Ахматова завлекает пиитов своей обнаженной грудью. Вместе с тем в каждом из коллажей чувствуются классическая глубина и серьезность,
перекличка с портретами Модильяни и Пикассо. Здесь зрительный аналог литературы – небольшие поэмы в исполнении художника, посвященные каждому из поэтов и писателей. То, что эти поэмы действительно берут за душу, говорит и тот факт, что еще до развески работ портрет Антона Чехова (самый, кстати, эффектный) был куплен для одной из важных коллекций современного искусства.
Фирменный стиль Эдуарда Гороховского сложился еще в 70-е годы с его переездом из Новосибирска в Москву: всемирно известные коллажи из старых фотографий с наклеенными на них полосками, треугольниками и квадратами в духе Малевича, покрытые спонтанными текстами или какими-то символами. К своей последней прижизненной выставке в Русском музее Эдуард Гороховский сделал заявление: «Я убежден, что искусство творится некими высшими силами при помощи рук, которые эти силы выбирают». Ведь именно он связал воедино классику, авангард и андеграунд, он изобрел, по выражению одного критика, «концептуализм с человеческим лицом».
При всей серьезности заявлений об «избранности» в работах самого Гороховского не было ничего напыщенного и инфернального. Ирония и самоирония изначально являлись важной чертой московских концептуалистов (будь то Кабаков или Гороховский) и спасали их от обыденности, которую они постоянно описывали, и от собственной «зауми». Все работы Гороховского несут позитивный заряд. К примеру, даже последние рисунки уже смертельно больного художника, которые сейчас собраны в отдельный альбом, – это карикатурные типажи московских улиц, саркастическая энциклопедия 80–90-х годов ХХ века.