Актер Алексей Гуськов:

– Алексей Геннадьевич, каким был для вас прошлый год в целом?

– Счастливым. Исполнилось то, о чем я даже не мечтал, – премьера фильма (правда, пока только на кинофестивале в Риме и в Париже, но скоро, надеюсь, и в России) известного во Франции режиссера румынского происхождения Раду Михайлеану «Концерт», где я играю русского дирижера. Для роли основательно учил французский язык. Как актер и продюсер, был потрясен высоким уровнем кинопроизводства во Франции, где все иначе, куда более профессионально, чем у нас.

– Нам не угнаться за французами?

– Во Франции большая и серьезная индустрия кино, поддержка государства. В конце концов, это патриотизм, причем не на словах, а на деле: 50 процентов французов смотрят исключительно свои картины. Поэтому есть и результаты, как в случае с фильмом «Концерт». Только за первую неделю проката во Франции картина собрала четыре миллиона евро, а по миру картина продана во все страны.

– Сейчас вы больше снимаетесь как актер, а свою продюсерскую деятельность отложили до более благоприятных времен, не так ли? Боитесь рисковать в такое непростое время?

– Я всегда совмещал одно с другим. Человек-то я – штучный. До «Рагина» и «Отца» был фильм «Мусорщик», а до него мультипликация, и еще промежуточные истории. Сейчас подписал контракт о сотрудничестве с немецкой компанией, которая снимала знаменитую картину Микаэля Ханеке «Белая лента». Как артист я отвечаю за свою работу в рамках роли, а не всего фильма. Когда ругают картину с моим участием, то прошу предъявлять претензии ко мне как к актеру, и только.

– Фильм «Мусорщик», где вы – продюсер и главный артист, был ярким явлением в кино, а вот попытку снять первый психологический триллер о маньяке-милиционере «Тот, кто гасит свет», где вы играете упертого следователя, вряд ли можно отнести к числу удачных. Возможно, причина провала картины в плохом сценарии?

– В «Мусорщике» мы с автором сценария Иваном Охлобыстиным сделали притчу, обернув ее в жанр. Это очень редкий и трудный жанр, но у нас вышло. Что же касается фильма «Тот, кто гасит свет», то продюсер Сергей Сельянов задумал его как первый в России триллер. Я старался внести какую-то метафизику в роль, чтобы история получилась обобщенной, эпической. Ну как это было в телевизионном фильме «Таежный роман», где все совпало – сценарий, время, талант режиссера Александра Митты и хороший актерский ансамбль. А главное, что картина отражала процессы, происходящие в обществе. Был развал страны, дефолт и тоска по сильному мужскому плечу. У Никиты Голощекина, которого я играл, есть характер, поэтому мне было интересно. Когда я читаю интервью мировых звезд, то обращаю внимание на то, что их прежде всего привлекают характеры и поступки героев. Мне ближе такой подход к роли, а не моральный показатель персонажа. Сейчас все ищут героя, идею, причем даже в Думе прямо требуют: «Дайте нам героя, дайте!» Вот телевидение в качестве героев предлагает бесконечных «Ментов». Но искать героев среди представителей той или иной профессии бессмысленно. На требование властей дать им образец для подражания хорошо отвечал Олег Иванович Ефремов: «Герой не должен быть на сцене, герой должен быть в зале. Если зритель видит, что делают артисты и это находит у него отклик, значит, герой в зале – правильный». Поэтому, на мой взгляд, такими неудачными получились современные картины «Личный номер», «Код Апокалипсиса», потому что были заказухой тех ведомств, которым вдруг захотелось иметь своих героев. А ведь современную молодежь не призовешь никакими декларациями, даже мышцами не завлечешь. В мировом кинематографе герой уже не Арнольд Шварценнегер, а Шон Пенн. Поменялись приоритеты и образы, а мы все еще пытаемся впрыгнуть в какой-то обветшалый вагон допотопного паровоза, куда подбрасываем скромный огонек. Тогда как весь мир мчится на скоростных поездах. У нас каждый год начинается со «Старых песен о главном». Такой подход, по моему убеждению, безнадежен. О главном надо петь новые песни, а не старые.

– Все ваши герои – волевые настоящие мужики, пусть даже и с неустойчивой психикой. Вы тоже производите впечатление человека цельного и делового. А сыграть «тряпку», «слюнтяя» не пробовали?

– В большинстве случаев играю то, что мне предлагают. Не могу не зарабатывать деньги – мне надо кормить семью. Но когда подворачивается роль, как в фильме «Концерт», то все остальное бросаю и занимаюсь только одной этой работой. Тем более что в Европе и платят больше, чем у нас, и есть возможность для творчества. В течение четырех месяцев я брал уроки дирижирования, занимался с выдающимися дирижерами Большого театра, Франции и России. Пересмотрел огромное количество записей Караяна, Берштайна, Мравинского, Светланова. А в нашем кино артист приходит на съемочную площадку, и ему дают текст, который продюсер пишет каждое утро. Вот поэтому мы имеем такой продукт. Меня никто не убедит, что сейчас в России очень театральное время, потому что я видел, как репетирует Анатолий Васильевич Эфрос, и на моих глазах творилась его легенда. А сейчас спектакли плодятся как тараканы, и, как правило, курам на смех.