За шаг до цензуры

Общая тенденция

В условиях социалистической экономики, как известно, театры планировали свою деятельность и отчитывались по четырем основным показателям: количество новых постановок, число спектаклей, количество обслуженных зрителей и размер дотации. Все это было под властью цензуры, которая либо пропускала, либо не пропускала спектакли. Так театр жил вплоть до перестройки. «Театральный эксперимент» и «новые условия хозяйствования» принципиально изменили театральную жизнь: театру стала выделяться определенная дотация, в рамках которой его руководители сами определяли и творческую программу, и хозяйственную деятельность, в том числе как тратить полученные бюджетные средства. С появлением в 90-х годах казначейства ситуация вновь изменилась. Бюджетные организации попали под власть сметного финансирования. Грубо говоря, если деньги в смете запланированы на ластики, то их нельзя потратить на карандаши. Понятно, что для театра это убийственная вещь – невозможно на год вперед запланировать детальный состав расходов на новую постановку. Приходится химичить, искать пути мирного сосуществования с казначейством и различными финансовыми контролерами. А тут еще Минфину каждый год удается приостанавливать действие важнейших статей Основ законодательства о культуре, где установлен процент бюджетных средств, который государство обязано тратить на культуру; запредельно низкие зарплаты; новый Налоговый кодекс, лишивший театры ряда льгот. Меньше бюджетных средств и больше ограничений в их использовании – это и есть главная тенденция, с которой столкнулись театры. Государство явно тяготится своими обязательствами перед культурой. Но даже эта в общем-то обычная линия поведения экономических ведомств озвучена ныне в невероятной редакции. Власть впервые заговорила о сокращении сети организаций культуры. В правительственной программе социально-экономического развития Российской Федерации на среднесрочную перспективу (2003–2005 гг.) поставлена прямая задача «оптимизации сети учреждений… путем ее сокращения».

Реформа или реставрация?

Строго говоря, пока еще нет никакого документа о предстоящей реформе театра. С другой стороны, правительство объявило о своем намерении реформировать весь бюджетный сектор – это минфиновские «Принципы реструктуризации бюджетного сектора в Российской Федерации в 2003–2004 гг. и на период до 2006 г.» и специальное постановление правительства «О мерах по повышению результативности бюджетных расходов». Смысл указанных документов прост. Во-первых, надо прекратить финансирование государственных учреждений только за то, что они существуют. Во-вторых, число таких учреждений надо сократить. В-третьих, оставшиеся организации должны получать бюджетные деньги лишь за выполнение конкретной работы. Понятно, что под каток минфиновских задумок попадают и театры. Так что слухи о театральной реформе в ее навязанной форме не лишены оснований.

Чем же все это грозит театрам? Начну с бюджетирования – планирования и выделения бюджетных средств под конкретный результат. В основе новой экономической процедуры лежит старая, но от этого не менее вредная для творчества сдельщина. Что можно планировать в фундаментальной науке – ежеквартальное открытие новых законов природы? Что можно требовать от театров – чтобы они ставили пять шедевров в год? Все понимают, что система эта неприложима к реальной жизни, и начинается недостойная игра. Органы культуры делают вид, что согласны на бюджетирование, а экономические ведомства сделают вид, что предложенные индикаторы являются показателями результативности бюджетных расходов. Хотя каждый знает, что числом новых постановок, количеством спектаклей и зрителей нельзя измерить эффективность театра.

В следующем году метод бюджетирования будет применяться лишь в отношении министерств и агентств и не дойдет пока до уровня конкретных организаций. Но надолго ли это? Ведь министерствам и агентствам очень скоро придется отчитываться за истраченные средства. И у них не останется иного выбора, кроме как спустить процедуру до уровня конкретных организаций. Вот тогда-то все вернется к тому, что было в 60-х годах. Театрам снова будут говорить: «Вот вам деньги на три постановки, должны быть две классические и одна детская. Вот такое-то количество спектаклей этого названия в год вы должны дать, такое-то количество зрителей должны их посмотреть, вот и стройте месячный репертуар соответственно». Тут и до цензуры полшага. Если данный прогноз сбудется, то это уже настоящая реставрация, а не реформа.

Что ждет учреждения культуры

В условиях, когда государство намерено сократить бюджетный сектор, надеяться, что чаша сия минует государственные и муниципальные театры, было бы наивным. Не хочется думать о слухах, согласно которым уже существуют списки тех, кого государство решило сохранить. Дело не в слухах, дело в тех законах, которые приняты или готовятся к принятию. Среди них важнейшую роль играет пакет законов о введении новых форм некоммерческих организаций. Его разработка, начавшаяся при участии специалистов из сферы культуры, теперь продолжается в закрытых кабинетах Минэкономразвития, куда уже не допускают наших полпредов. Поэтому и бродят в театральной среде какие-то старые и новые варианты законов, приводящие в трепет даже бывалых руководителей театров.

Что же происходит на самом деле? В начале октября на совещании у Грефа был принят очередной вариант пакета законов, регулирующих реорганизацию государственных и муниципальных учреждений. Они напрямую касаются театров. Принятие указанных законов означает возможность преобразования государственных учреждений (театров) либо в автономные учреждения, либо в государственные (муниципальные) автономные некоммерческие организации (ГМАНО), либо в открытые акционерные общества. Причем выбор этот будут осуществлять не сами театры, а органы исполнительной власти, в чьем ведении они находятся.

Что касается преобразования учреждений культуры в открытые акционерные общества и ГМАНО, то это в чистом виде приватизация, ибо законодатель предусматривает передачу имущества организации на праве собственности. Собственность на здание – это очевидный манок для не слишком грамотных руководителей театров, не озабоченных тем, что наличие собственности чревато требованием самоокупаемости.

Большинство театральных людей давно знают – репертуарный театр нуждается в поддержке государства. Если так случится, что театр будет преобразован в автономное учреждение, то имущество ему будет передано в оперативное управление, бюджетное финансирование будет осуществляться на основе договора с учредителем, а доходы поступят в его самостоятельное распоряжение. Высшим органом театра станет попечительский совет, в состав которого войдут представители исполнительной власти и общественности, но не работники самого театра. При этом функциями попечительского совета станут заключение трудового договора с его руководителем, рассмотрение плана финансово-хозяйственной деятельности и отчетов о его исполнении и т.д. Как прокомментировать эту организационно-правовую форму? Конечно же, она много лучше, чем ГМАНО. Но и у нее есть принципиальные недостатки, мириться с которыми никак нельзя. Во-первых, попечительский совет. Хотели как лучше, получилось как всегда – западная форма с советским содержанием. В нашей стране кто рассматривает план, а тем более отчет о его исполнении, тот реально и руководит. Для театра это просто губительно. Во-вторых, финансирование театра на основе договора с учредителем. Прибавьте к этому насаждаемое бюджетирование, и можно считать, что прогноз о возврате к 60-м годам, только в худшей редакции, окажется реальностью. В-третьих, именно в худшей редакции, потому что в отличие от советских времен у учредителя нет обязательства заключать такой договор: «В городе школы и больницы нетопленые, а вы тут с театром». В-четвертых, быть может, это самое главное – нельзя у театра отнимать право выбора формы его существования.

Если же театр останется в нынешней форме государственного учреждения (кажется, она сохраняется), то ситуация становится совсем плачевной. В дополнение ко всем другим бедам минфиновской реструктуризации бюджетного сектора над театрами навис настоящий дамоклов меч в виде принципа бюджетозамещения. Приведу пример. Допустим, театру планируются по смете расходы в размере 2 млн. руб., доходы – 1 млн. руб. и бюджетные ассигнования – 1 млн. руб. Допустим также, что талантливые и активные руководители театра сумели заработать дополнительные 500 тыс. руб. Принцип бюджетозамещения означает, что в этом случае ровно на 500 тыс. руб. будут уменьшены фактические бюджетные ассигнования театру. Вот что такое бюджетозамещение, и вот в какую ситуацию государство хочет поставить учреждения культуры.

Мы живем в условиях фактической диктатуры Минфина и Минэкономразвития. Если победит их «трезвый», но абсолютно неверный расчет, основанный на бездумном заимствовании чужих рецептов, то культуре, науке и образованию явно несдобровать. Все зависит от ответственности власти, которая не должна забывать, что оперирует всеми интеллектуальными запасами, созданными прошлыми поколениями. Зависит это и от самих творческих людей, которые не должны мириться с монополией какой-либо одной группы чиновников-экономистов даже в том случае, если они принадлежат к ближнему кругу власти.

В подготовке материала принимала участие Катерина АНТОНОВА