Угадал мелодию

Авторство композиции короля поп-музыки, долгое время занимавшей первые строчки хит-парадов, принадлежало якобы американскому композитору Роберту Келли. Однако после 12-летнего разбирательства в Брюссельском суде, куда обратились братья Пассель, песню признали плагиатом. Суд подтвердил поразительное сходство хита Майкла Джексона и композиции If We Can Start All Over, написанной бельгийцами двумя годами ранее, и вынес долгожданное решение. За трансляцию композиции на территории Бельгии дуэт теперь будет получать полноправные авторские гонорары. Кстати, не менее успешно закончилось дело по обвинению в плагиате королевы поп-музыки Мадонны. Возмутителем спокойствия снова стал бельгиец. Композитор Сальваторе Аквавива обвинил американскую певицу в краже мелодии, использованной для суперхита 1998 года Frozen. Юристы звезды, рассмотрев поданный иск, в котором Аквавива утверждал, что поп-дива использовала некоторые аккорды его песни My Life’s Getting Nowhere, сочли обвинения безосновательными. Но бельгийский судья высказал иную точку зрения, признав распространение песни Мадонны незаконным. И обязал представителей певицы изъять нереализованные экземпляры альбома Ray of Light из музыкальных магазинов страны, а за ротацию композиции и клипа назначил штраф в размере 150 тыс. евро.

Сестру скандального поп-короля Джанет Джексон тоже заподозрили в плагиате, но судебного процесса ей удалось избежать. Американский композитор Майкл Ортега был, однако, озабочен не меньше бельгийцев, когда услышал популярную композицию Джексон All for You. По словам Ортеги, он сочинил эту песню в 1986 году для своей будущей жены. Представители чернокожей звезды заинтересовались красивой мелодией и попросили запись. Заполучив безусловный хит, окружение певицы в одночасье исчезло, а спустя 17 лет Джанет выпустила эту песню, которую даже выдвигали на «Грэмми». Композитору советовали обратиться в суд, но у него не нашлось достаточных средств для начала судебного процесса, а большинство юристов и вовсе побоялись выступить против могущественной династии Джексонов. Ортеге ничего не осталось делать, как искать банального сочувствия: «вещественные доказательства» (записи обеих песен) он выложил в Интернет для сравнения.

В 2002 году «золотой жилой» для двух неудачливых музыкантов из Филадельфии стала Бритни Спирс. Поп-звезду и звукозаписывающие компании обвинили в «копировании» сразу двух композиций – What U See и Can’t Make You Love Me, которые якобы «практически не отличимы» от их собственных. По версии друзей, два будущих хита были созданы ими еще в 1999 году и попали в руки к представителям поп-звезды, которые посчитали их неподходящими для Спирс. Но в 2000 году Коттрилл и Внуковски, к своему удивлению, услышали «свои» песни по радио и телевидению. Однако за неимением достаточных доказательств друзьям не удалось официально признать Спирс «плагиаторшей». Кстати, хит 2001 года Sometimes также стал поводом для судебного разбирательства: некий Стив Уоллес, якобы написавший всю лирику к этой композиции еще в 1990 году, возмутился, что никогда не получал от Бритни гонорара. Однако все попытки восстановить справедливость также потерпели фиаско, и «жаждущий расправы» оказался бессилен перед рекорд-лейблом скандальной звезды: суду американского штата Индиана доказательства «воровства», собранные Уоллесом, показались неубедительными, и дело прекратили.

Факт плагиата не удалось пока установить и известному французскому пианисту Жаку Лусье, который в 2002 году подал в суд на белого репера Эминема. Джазовый музыкант утверждал, что скандальная песня Kill You полностью копирует его инструментальную композицию Pulsion. Лусье потребовал от звукозаписывающих компаний возместить убытки в 10 млн. долларов, а также отозвать из продажи и уничтожить непроданные копии альбома The Marshall Mathers, который, кстати, стал лучшим в 2001 году и получил почетную премию «Грэмми». Однако это «дело о плагиате» можно считать «замороженным», поскольку нью-йоркский суд, рассматривающий иск уже пять лет, не спешит с вынесением вердикта.

Громкие скандалы вокруг «копирования» песен разгораются не только в западном музыкальном мире. Близкий нам песенный конкурс «Евровидение» породил также немало загадок и вопросов. Сербскую исполнительницу Марию Шерифович, которая принесла в этом году победу своей стране с песней «Молитва», тоже пытаются уличить в воровстве: якобы текст композиции был написан не ею. Некоторые эксперты утверждали, что «Молитва» – не иначе как перевод малоизвестной песни Ndarja, которая принадлежит албанке Соне Малай. Кстати, в следовании закону «кто первый украл, тот и автор» обвиняли и белорусского участника конкурса Дмитрия Колдуна: музыкальные знатоки отметили сходство песни Work Your Magic с хитом Last Exit to Brooklyn группы Modern Talking. Однако гамлетовские сомнения «слышится или не слышится – вот в чем вопрос» развеял сам Томас Андерс, который ясно дал понять, что песня очень даже неплоха и вряд ли является чистым плагиатом.

Безусловно, схожесть некоторых композиций неизбежна, ведь в музыке всего семь нот, а, значит, нет ничего удивительного, что какие-то аккорды или ритмика могут совпадать. Однако на этой почве не перестают рождаться не только «международные конфликты», но и внутренние. В 2006 году лидер рок-группы «ДДТ» Юрий Шевчук в одном из интервью обвинил народного артиста России Олега Газманова в «копировании» его песни «Рожденный в СССР». В песнях, похожих по названию (у Газманова – «Сделан в СССР»), друзья Шевчука услышали еще и знакомый мотив. Возмущенный безосновательными претензиями, Олег Михайлович отдал свою патриотическую композицию экспертам, которые нашли схожесть в ритмике, однако факт плагиата не подтвердили. По мнению Газманова, причин для обращения в суд у него нет, но свою честь он намерен отстаивать до конца. И если ему не удастся добиться от прославленного рокера публичных извинений и прояснения ситуации, то вечно молодой «есаул» обещает использовать некие другие законные методы.

Кстати, на российской эстраде подобные «музыкальные бои» нередки. Ранее, в 2004 году, народный артист России Владимир Назаров упрекнул мастера нотосложения Максима Фадеева в том, что припев хитовой песни Ираклия Пирцхалавы «Лондон–Париж», композитором которой выступил Фадеев, уж очень напоминает его собственный шлягер «Ах, карнавал». И только спустя три года Назаров обратился в московский суд, предоставив практически по нотам расписанную каждую песню. Однако, несмотря на проведенную экспертизу, показавшую совпадение более 50% в мелодике композиций, суд свое решение до сих пор не вынес.