Актер Андрей Мерзликин:

– «Бумер» – что это, по-вашему, за явление, что за феномен?

– Абсолютно, чисто стопроцентное социальное явление в русском кино. В этом смысле я склонен верить в провидение. Все-таки появление фильмов на социальную тему – порождение времени. То, чем заряжены люди, о том они и говорят, тем более дебютанты. Они не могут придумывать, говорят о себе, о своей жизни, делятся своим жизненным опытом. Поэтому то, что мы видим, это искренне про нас и о том времени, в котором живем. Признание картины, ее успех, говорит именно об этом.

– Драться в жизни так же круто, как в «Бумере», приходилось?

– Приходилось. Но это было в далекой молодости.

– Вы теперь заметны и на театральной сцене. Легко у Джигарханяна?

– Про таких говорят: «Человек и пароход», «Великий», «Все великое очень просто». Эта грань видна при общении с Армен Борисовичем, который очень понятен, внятен, от столкновения с которым испытываешь величие, глубокое пограничное состояние. К нему не применим термин «середины»: он либо горяч – либо холоден, либо добр – либо гневен. Мудр, уже зрелый человек, который говорит: «Мне неинтересно играть, потому что все переиграл», но, тем не менее, его что-то тревожит, заботит, задевает. И очень любопытно за этим наблюдать. Делаешь выводы, замечательные наблюдения. У него многому есть чему поучиться. В этом смысле он человек щедрый, и мы, артисты его театра, от него подпитываемся, подбираем знания. Хотя как при строгом отце – это не сладко, но… потом мы забываем, как нас били и воспитывали, как детей, «кнутом и пряником». Он и как художественный руководитель, и как отец с нами, детьми, по-всякому воспитывает, как считает нужным. Родителей не выбирают. Жаль, что здоровье не позволяет ему работать по профессии. Сильнее было бы сыграть с ним один спектакль, почувствовать себя партнером, что дало бы больше ощущений и знаний, чем любая длительная теория. Но мы предполагаем, а Господь располагает.

– А не много ли сегодня театров в Москве?

– Их много. Но не перебор. Теперь, конечно, нет цензуры, нет отбора, творческого соревнования. Понятно, существуют большие бренды, громкие театры, но происходит абсурд. В крупных театрах дошли до степени безнаказанности, когда им все прощается и 70% представляемого продукта не соответствует заданному уровню. Дошло до абсурда: зрителю там скучно, в то время как, посещая маленький театр, он видит свежий, увлекательный спектакль. В этом смысле количество театров не работает на качество, то есть из-за перенаселенности мегаполиса всем театрам хватает своего зрителя.

– Вы когда-нибудь жалели, что стали актером?

– Ни о чем никогда не жалел и не жалею. У меня все – слава Богу!..

– Это сейчас, с высоты вашего положения вы можете так говорить…

– Да нет. На первом курсе разве что пару раз сомневался, пытался бросить это увлечение, поскольку сразу же сталкиваешься с внутренними проблемами профессии, такими, как человеческий фактор и внутренняя рефлексия. Вещи, существования которых ты в себе не подозревал, с которыми сложно бороться.

– Вы ведь еще и на других сценах играете?..

– Да, в театре «Балтийский дом» в «Фигаро». Большая радость и уникальная возможность побывать в любимом городе. Петербург состоит в хит-параде моих любимых городов, у меня там есть близкие, любимые люди. По большому счету хочется со временем завести там жилье, чтобы была возможность жить там, а работать в Москве. Вот такая у меня есть мечта в жизни.
А еще играю у Деклана Доннеллана. Он – замечательный. Я обо всех людях говорю в комплиментарном плане, потому что все – замечательные люди, художники. И Деклан – яркий пример. Он англичанин, другого менталитета, но, как известно, чтобы любить родину, надо уехать от нее.
И только люди со стороны почему-то могут сильно увлечься Россией, нашей культурой, сохранять, понимать ее. Мы в этом смысле более расточительны и не так увлечены. Чехов, которого с восьмого класса все наедаются, наелись, уже читать не хотят, намного больше популярен за рубежом, чем у нас. Доннеллан для себя открыл нашу страну, грамотно обошелся с русскими актерами, нашел понимание. По большому счету нет разницы – английский или русский актер – я имею в виду рабочие моменты… Но мы по-другому заряжены, по-другому ведем себя.. С Декланом всегда было интересно – как он разбирает русскую драматургию, историю, как ставит спектакль. Чехов – коллективный автор, которого нельзя сыграть с отдельно взятой звездой-актером. Не получится, нет такой разгадки у Чехова. Его загадка и сложность в том и состоит, что он – коллективный автор, требующий объединения и заражения. Джигарханян любит повторять: «Люди должны быть одной группы крови, когда люди видят и слышат друг друга, понимают». Метафизика такая, когда сердцем чувствуешь партнера, помогаешь ему играть его роль, а он – тебе. Я увидел в этом неожиданную параллель, прием, подсказку. Как говорил Сент-Экзюпери, лицом к лицу, лица не увидать. И, живя в России, Россию не понять. Поэтому существуют индивидуумы на стороне, которые влюбляются в Россию. Мне кажется, нет ничего прекраснее, чем влюбиться в Россию, и нет ничего сложнее, чем жить в ней.

СПРАВКА

Актер Андрей МЕРЗЛИКИН родился 24 марта 1973 года в Калининграде (ныне Королев) Московской области. Окончил Калининградский машиностроительный техникум, став радиотехником космического машиностроения. Высшее экономическое образование получил в Академии сферы быта и услуг в Тарасовке. В 1998 году окончил актерский факультет ВГИКа. В 2000 году был приглашен режиссером Иваном Поповски на работу в международный проект «Отель «Европа». Ныне – актер Московского драматического театра под руководством Армена Джигарханяна. Знаменитым Мерзликина сделала первая же большая роль в кино – в «Бумере» (2003). Снялся в фильмах «Новости» (1999), «Старые клячи» (2000), «Штрафбат» (2004), «Ночной продавец» (2005), «Жмурки» (2005), «Охота на пиранью» (2006), «Обратный отсчет» (2006), «Качели» (2007).