Ошибки ревности

Первая постановка «Геркулеса» прошла в Лондоне в 1745 году. Результат премьеры XVIII века оказался неожиданным: оратория на античный сюжет была так драматична, что позволяла перевести ее в русло оперного театра. В новейшее время «Геркулес» не раз ставился в Европе и Америке именно как спектакль, хотя творение Генделя точнее назвать «музыкальной драмой». В западных сценических версиях главный герой, по сюжету возвращающийся домой с войны, регулярно осовременивался, превращаясь то в генерала войск НАТО, то в американского офицера, воевавшего на Среднем Востоке, а после приехавшего в свой захолустный городок. Нам пока далеко до столь радикальных интерпретаций. На повестке дня в Москве стояла иная задача – дать меломанам представление о гениальном сочинении, которое они слушали лишь в записях: «Геркулес» в последние десятилетия часто исполнялся, но не в России. И представить мощнейшую партитуру так, чтобы слушатели ощутили эту музыку так же, как некогда Моцарт: «Если Гендель хочет, он ударяет, как гром среди ясного неба». Не случайно дирижер оратории британец Кристофер Мулдс (превосходно, с умом и чувством руководивший оркестром) сравнил партитуру «Геркулеса» с древнегреческой трагедией.

Сюжет оратории заимствован из трагедии Софокла «Трахинянки» и поэмы Овидия «Метаморфозы». Здесь почти нет рассказа о подвигах легендарного силача, акценты смещены к драме частной жизни, в которую втянуты Геркулес и его жена Деянира. Ее роль (и музыкально, и сюжетно) значительно важнее, чем довольно короткие Геркулесовы выходы. Собственно говоря, эта оратория – всплеск неконтролируемых женских душевных аффектов, приводящих к трагедии. К кровавой развязке, как всегда в античном мифе, приводит фатальная цепь событий. Деянира, волнуясь, ждет мужа с войны, и он возвращается, но с прекрасной пленницей Иолой. Потеряв голову от ревности, жена вспоминает о кровавом «приворотном зелье», оставленном ей кентавром Нессом, когда-то убитым Геркулесом. Коварный обман (предсмертная месть) былой жертвы Геркулеса дает ужасные результаты: муж, примерив поднесенную женой тунику, пропитанную «зельем», умирает от яда. Кроме безумия раскаявшейся жены и катарсиса есть просветление: жрец объявляет, что могучего воина боги взяли на Олимп, а Иола и влюбленный в нее сын героя, Гилл, должны пожениться, чтобы унять вражду племен.

Шведка Анн Халленберг (Деянира), известная в мире специалистка по Генделю, свое роскошное меццо-сопрано подавала с безмерным артистизмом – просто дух захватывало. Слово «darkness» она выпевала с такой мрачной страстью, что и впрямь ощущалось – сейчас наступят мрак, тьма и конец света. В сияющем тысячей нюансов голосе было точное ощущение своеобразия генделевской музыки: как будто стоишь на котурнах и в то же время переживаешь глубокое интимное чувство. Вообще женские партии были хороши – и экспрессивный герольд Лихас (итальянское контральто Ромина Бассо, трогательно грассировавшая английское «р»). И британское сопрано Люси Кроу (Иола), передавшая отважный сарказм пленницы и ее страх, а затем противопоставившая нарастанию любви-злобы со стороны Деяниры встречную любовь-прощение. Мужские голоса прозвучали не так безгрешно. Хотя американский тенор Николас Пан (Гили) проявил недюжинный юношеский энтузиазм, в минуты наивысшего (по роли) волнения он слишком форсировал голос. Самое малое впечатление произвел Геркулес (британский бас-баритон Айвон Ладлоу), «зажевавший» вокальные пассажи и разочаровавший тусклым тембром. В его диалогах с Деянирой не сложился поединок характеров: это был не герой, а какой-то подкаблучник рядом с сильной женщиной. Зато вокальный ансамбль «Интрада», отвечавший за генделевские хоры, отменно поддержал высокий уровень дирижера и замечательного оркестра «Musica Viva», сыгравшего «Геркулеса» на уровне мировых стандартов.