Posted 19 мая 2013,, 20:00

Published 19 мая 2013,, 20:00

Modified 8 марта, 05:16

Updated 8 марта, 05:16

Директор Театра имени Вахтангова Кирилл Крок

Директор Театра имени Вахтангова Кирилл Крок

19 мая 2013, 20:00
В Театре имени Вахтангова проходят премьерные показы спектакля «Птицы» Аристофана, поставленного режиссером Михаилом Милькисом и участниками программы «Молодые – молодым». Директор Вахтанговского театра Кирилл КРОК рассказал «Новым Известиям», зачем художественному руководителю театра понадобилась «свежая кровь», можно

– Кирилл Игоревич, расскажите, пожалуйста, про первую премьеру студии при Вахтанговском театре.

– В конце прошлого сезона художественный руководитель театра Римас Туминас провел набор в первую молодежную студию Театра Вахтангова – эта программа называется «Молодые – молодым». Туда были приняты выпускники различных театральных вузов Москвы. Дело в том, что в Театре Вахтангова всегда существовала традиция брать только выпускников Щукинского училища. Впервые мы перемешали эту кровь. Поэтому взяты выпускники разных театральных вузов Москвы, в сентябре они начали готовить свою первую постановку. И плодом этой работы стал спектакль «Птицы» Аристофана, поставленный молодым режиссером, выпускником Школы-студии МХАТ Михаилом Милькисом. Студия располагается в доме 26, строение 2 – это сразу за нашим театром. В свое время этот особняк был сдан недобросовестным арендаторам. Мы через суд расторгли с ними отношения, переоборудовали подвальное помещение под зрительный зал на 45 мест, полностью оснастили его светом и звуком. Спектакль, надеюсь, будет идти четыре раза в месяц.

– У многих столичных театров есть свои студии, мастерские, лаборатории. Почему вдруг и Вахтанговский театр решил открыть собственную студию? Возникла потребность в свежей крови?

– Отец-основатель нашего театра Евгений Багратионович Вахтангов всегда говорил, что должен быть цикл полного театрального образования – школа, студия, театр. Так вот студия после театрального института будет готовить выпускников для работы в профессиональном театре. Студенты получают профессиональные навыки в институте, а затем приходят с этими знаниями не сразу в театр, а в студию, где эти навыки развиваются и совершенствуются. Постепенно происходит отсев, и самые лучшие будут вливаться в труппу Вахтанговского театра.

– А когда произойдет «вливание» режиссеров и актеров первой студии?

– А они помимо своей лабораторной экспериментальной работы в студии уже участвуют в спектаклях текущего репертуара на большой сцене. Не все, разумеется, но многие.

– А что происходит с теми, кого пришлось отсеять? Они оказываются за бортом?

– Знаете, профессия, которую они выбрали, достаточно жесткая, если не сказать жестокая. Их этому учат с первого курса института: даже если ты получил профессиональные знания, это еще не значит, что ты обречен на успех. Эта профессия основывается на везении, на степени таланта, огромном труде и терпении, на том, попадешь ли ты к «своему» режиссеру, найдешь ли «свой» театр… Здесь масса нюансов. С некоторыми, кто сейчас работает в нашей студии, мы будем расставаться уже по прошествии этого театрального сезона. И это нормальная театральная практика: кого-то приходится отсеивать, кто-то приживается, кто-то принимает правила, а кто-то – нет. Но это не значит, что он плохой или не талантливый. Это лишь значит, что он проявит себя в каком-то другом месте или деле.

– Как я понимаю, второго шанса быть не может?

– Разумеется, нет. Два раза в одну воду не входят.

– Я читала, что вы периодически присутствуете на репетициях спектаклей, которые идут на основной сцене театра. Вы можете как-то влиять на творческий процесс?

– На творческий процесс я имею лишь одно влияние: обеспечить режиссерам, художникам, композиторам максимально комфортные условия для творчества на сцене Театра Вахтангова.

– Римас Туминас советуется с вами по каким-то вопросам?

– Мы ежедневно советуемся по всем вопросам, обсуждаем дела огромного театрального коллектива. Но решения, касающиеся творческой части, принимает исключительно художественный руководитель театра.

– Кстати, о комфортных условиях для творчества в театре. Расскажите, пожалуйста, про дополнительную сцену, строительство которой сейчас ведется.

– Строительство новой сцены Театра Вахтангова началось пятнадцать лет назад. Это инвестиционный контракт, на строительство этого здания государство не тратит ни копейки. Так что долгострой на Арбате к июню 2014 года должен быть завершен. Там будет торгово-деловой комплекс, внутри которого и расположится наша театральная часть с малой сценой на 250 мест. Помимо полностью оснащенной с технической точки зрения сцены там будет зал-трансформер, который можно формировать под конкретный спектакль. Кроме того, в новом здании будет множество вспомогательных помещений, гримерки, склады – все то, что очень нужно театру. Сейчас Вахтанговский задыхается от нехватки площадей, негде хранить костюмы, декорации. Мы возим декорации на фурах с Магистральной улицы каждый третий-четвертый день. А из-за московских пробок всякий раз существует опасность, что декорации просто не успеют приехать к спектаклю…

– На ваш взгляд, Театру Вахтангова удалось бы выжить без госдотаций?

– Я вам скажу так: на сегодняшний день на один рубль, который государство дает в виде дотаций (а если говорить правильно – субсидий на исполнение государственного задания, то есть показ спектаклей и создание новых постановок), Театр Вахтангова зарабатывает 2,5 рубля. И все наше благополучие, высокие зарплаты артистов, наши прекрасные спектакли, в которые мы смело можем вкладывать деньги, приобретать оборудование, шить новые костюмы, изготавливать новые декорации, выпускать не две премьеры в сезон, а пять, поддерживать театр в том состоянии, в котором вы его видите, строится как раз на том, что Театр Вахтангова – один из самых посещаемых в Москве.

– Как считаете, нужно ли переходить на контрактную систему?

– С одной стороны, можно привести тысячу аргументов, почему этого делать не нужно. Но с другой – учитывая нынешние реалии, переход на контрактную систему необходим. К сожалению, другого выхода нет. Но осуществлять этот переход необходимо очень тонко, бережно подходя к артистам. Если в нашем театре все и в экономическом, и в творческом плане будет как сейчас, то мы тоже перейдем (нас закон обяжет) на контрактную систему с творческими работниками. Но на данный момент мы ни с кем расставаться не собираемся. Пока нам это позволяют экономические условия, положение театра, которое он занимает.

– Какая-то работа нашими законодателями ведется относительно внедрения контрактной системы?

– Этот законопроект внесен от имени российского правительства на рассмотрение в Госдуму, проходит обсуждение в разных комитетах. Сейчас он внесен в правительство для окончательного обсуждения. Законопроект предполагает внесение изменений в Трудовой кодекс – в часть, касающуюся конкурса на замещение должности для творческих работников. Эти поправки поддерживает СТД, а также Федерация независимых профсоюзов. Поэтому я надеюсь, что до конца текущего года поправки будут приняты и через полгода вступят в силу.

– Не хотелось бы, чтобы чиновники и здесь наломали дров, как это было с принятием 94-го Федерального закона о тендерах…

– Знаете, федеральная контрактная система по закупкам для государственных нужд, которую планируют принять, будет еще хуже, чем 94-й ФЗ… На одной из встреч в администрации президента я сказал, дескать, оставьте нам 94-й ФЗ, мы уже к нему привыкли, хорошо с ним работаем, получили льготы, которые театр хотел. Например, мы можем делать декорации, костюмы без конкурса. Театр может до 400 тысяч в квартал закупать товаров по одноименным наименованиям. Мы привыкли к этому закону, он уже не так плох для нас. Нам удалось сохранить все то хорошее, что было в прежнем законе для театров, плавно перенести это в новый закон. Посмотрим, как он будет реализован на практике.

"