Бегущие под дождем

Несмотря на то что тут же после премьерного показа на Круазетт многие фильмы, начиная с «Великого Гэтсби», открывшего фестиваль, попадают в обычные кинотеатры, не говоря о том, что они уже давно гуляют по Интернету, быть на премьере в Каннах – дорогого стоит.

Даже к провальному «Великому Гэтсби» Бэза Лурманна здесь отнеслись снисходительно, ведь его представил каннский любимец Леонардо Ди Каприо, заметно погрузневший (увы, не для роли). Что касается фильма, в котором режиссер сильно сплоховал, то не отпускало ощущение, что даже Ди Каприо не очень понимает, что именно он играет, и на всякий случай старается делать все, что может, – и ходит важно, как Орсон Уэллс в «Гражданине Кейне», и делает то мягкое, то грозное лицо, и туману напускает, и сентиментально задумывается, и истерически кричит, но при этом все время попадает пальцем в небо. У Тоби Мэгуайра в роли писателя задача попроще – он лицо сделал только раз (удивленное), с тем и ходит весь фильм. Вообще это какая-то удивительная картина. В ней все как-то мимо – мимо Фицджеральда, мимо саспенса, мимо любви, мимо жанра и даже… мимо 3D. Зрителям выдали красные очки, но не предупредили, что они будут смотреть кукольный театр. Хоть автор этих строк и не является ярым поклонником аттракциона под названием 3D, но признает, что в некоторых случаях его можно потерпеть и даже получить некоторое удовольствие (в блокбастерах, например), а в умелых руках да к месту – так все просто замечательно («Пина» Вима Вендерса). Здесь же, при таком количестве диалогов, крупных планов, потуг на психологизм, жанровой каше, состоящей по крайней мере из трех ингредиентов (триллера, мелодрамы, фарса), неумелого использования трехмерного пространства, – получаем какие-то комические куплеты.

Когда на следующий день показали мексиканскую картину «Хели» Амата Эскаланте, то она на фоне «Гэтсби» сгоряча показалась почти шедевром. К сожалению, при зрелом размышлении вылезли в памяти все огрехи этой семейной истории о брате, пытавшемся спасти младшую сестру, которая в юности вляпалась по неопытности в любовную историю с криминальным исходом. И все же приговор международной критики, которая в рейтинге, публикуемом фестивальным изданием «Скрин интернейшнл», отвела ей последнее место, не совсем справедлив.

Картина Франсуа Озона «Молода и прекрасна», которая лидирует в этом рейтинге, напротив, автору этих строк решительно не понравилась. Изабель, героиня восходящей звезды Марин Вакт, – семнадцатилетняя девица, которая, как пишут критики, «начинает осознавать свою женственность», особа крайне неприятная, почти отталкивающая, явно вызывает симпатии у автора картины. К тому же он призывает и нас, зрителей. Никаких особых проблем – ни в семье, ни в школе, ни в личной жизни – у нее нет. Никто ее не обижает, никто не сдерживает ее свободу, но она все же решает выразить протест (против кого? против чего?) и заявить свое свободное «я», став проституткой. И несмотря на то, что один сластолюбивый дедушка умер в ее объятиях от любви и инфаркта, что она попала в полицию, что дала матери честное слово больше не заниматься проституцией, в финале она, победоносно улыбаясь, вновь заявляет о своей свободе и независимости и идет… в гостиничный номер. Судя по всему, мы должны ей сочувствовать.

Вторая картина Асгара Фархади «Прошлое» была встречена международной критикой более прохладно, чем предыдущая, – «Развод Надера и Симин», принесший Ирану первого в истории «Оскара». Впрочем, начало картины очень сильное, а реакции участников истории, в которой речь опять идет о разводе и запутанных семейных отношениях, психологически тонкие и точные. Жаль, что до конца Фархади продержаться не удалось: вторая половина фильма оказалась чересчур затянутой и мелодраматичной.

Неутомимые братья Коэны напичкали свою картину «Внутри Льюина Дэвиса» кантри-музыкой, которую приятно послушать, но сама история валлийца Льюина, преданного фолк-музыке бедолаги, которого преследуют неудачи финансовые, личные и прочие, не слишком интересна. И даже непременный актер Коэнов, роскошный Джон Гудмен в эксцентрической, как всегда, роли босса, кажется, уже исчерпал свои возможности.