Смех сквозь слезы

Известный всей стране режиссер уже на стенку лезет (и это можно понять), когда с ним говорят о «Тангейзере». Поэтому отставим в сторону воспоминания и сосредоточимся на премьере. Зная довольно мрачную музу Кулябина, трудно представить его автором чисто комического спектакля, с условной театральной коллизией из недр традиционной комедии.

Старый богатый холостяк дон Паскуале, внезапно потеряв голову, решил жениться на молодой вдове Норине, обойдя племянника Эрнесто, влюбленного в ту же вдову. Но с дамой шутки плохи: с помощью хитроватого Малатеста, друга обоих домов – вдовы и старика, она закручивает интригу в стиле «мама, не горюй».

Сперва прикидывается кроткой овечкой, а после инсценированного брака с доном Паскуале – оборачивается капризной фурией. Несчастный старик мечтает не о семейном счастье, а о возврате к прежнему покою и, когда фиктивность брака открывается, с радостью благословляет племянника и вдову. Под стать либретто и музыка – парад искрящихся приемов бельканто, подобный летнему бризу у морских волн на ярком солнце.

В общем сюжет и партитура, из которых не выжмешь экзистенциальной трагедии. Разве что ставить «перпендикуляр» к музыке, как это регулярно делает, например, Дмитрий Черняков. Но Кулябин и драматург спектакля Илья Кухаренко изначально не намеревались идти по такому пути. С другой стороны, простой развлекательный смех их тоже не устраивал. Итог работы подобен платью Норины, в котором она щеголяет после «свадьбы»: вроде бы оно длинное, но из прозрачной ткани, под которой проглядывает вполне откровенная мини-юбка.

Кулябин говорит, что не хочет ставить спектакли о прошлом: он тогда не жил, отчего и не сможет «объяснить, как ходят люди в XIX веке, как они разговаривают, как они носят костюм». А «задача быть достоверным» – одна из важнейших режиссерских установок режиссера. Он в сущности завзятый реалист. Вот и «Дон Паскуале» тщательно, с детальной проработкой мизансцен, скроен по конкретным психологическим лекалам. Главный герой стал заслуженным археологом, президентом современного римского университета. Энергичный приятель Малатеста, устроитель свадьбы и доверенное лицо, обозначен в программке как «специалист по фандрайзингу» (действительно, чем не фандрайзинг этот липовый брак с далеко идущими финансовыми целями?). Норина, с кошмарными розово-плюшевыми собачками в спальне и косметической маской на лице, вполне себе нынешняя проныра. Даже Эрнесто, здесь – нелепый студент-ботаник в очках и с кубиком Рубика, и тот не лишен современной жизненной цепкости.

Но архетипы итальянской комической оперы властно берут свое: комический старик против пары влюбленных и помогающего им хитреца. Да и в конце концов жизненная цепкость – понятие вне времени, она изначально присуща героям Доницетти. Как и акцентируемые постановщиком саркастический брачный мезальянс, исследование одиночества, атмосфера «смеха сквозь слезы». И общая амбивалентность ситуации, этакий «бумеранг» зла: кто палач, а кто жертва – самодурствующий дон Паскуале (он лишает племянника денег за непослушание) или устроители розыгрыша, теряющие меру в жестокости?

Смычка старого и нового обозначена в бессменной декорации Олега Головко, это ренессансная университетская стена, на фоне которой (во время увертюры) сотрудники учебного заведения вместе с ректором смотрят документальный фильм к 70-летию ректора: «Я с Феллини, Берлускони, Марадоной и Умберто Эко». Неудивительно, что голова закружилась, несмотря на седину в бороде, уже недалеко до беса в ребро. Потерявший чувство меры ученый, омолаживаясь, меняет профессорский костюм на рваные джинсы с бейсболкой.

А «жена» Норина дрессирует негодующих сотрудников супруга, нарядив их в нелепые ободки с помпончиками на головах. И приводит в академические стены развязный шоу-бизнес. Тем самым делая юбилей интеллигентного «мужа» не только расходным, но эстетически невыносимым.

В спектакле собран отменный вокальный ансамбль. Правда, дирижер Михал Клауза за пультом, с его громковатой и скучноватой манерой, заставил пожалеть об отсутствии в спектакле яркого итальянского маэстро, специалиста по опере бельканто. Но Венера Гимадиева (Норина) с подвижным медовым голосом и тысячей актерских лиц! Роскошный по вальяжному вокалу (и комическим жестам) Игорь Головатенко – Малатеста! Дон Паскуале – Джованни Фурланетто, с итальянскими скороговорками и уморительным показом стариковской немощи! И даже Эрнесто – Селсо Альбело, который иногда злоупотреблял пронзительностью голоса в ущерб его, голоса, красотам.

После «Дона Паскуале» Кулябин не намерен расставаться с оперой. Он, в частности, подписал контракт на постановку «Риголетто» в Вуппертале в 2017 году. Самая главная надежда, что навязчивый эпитет «скандальный» от Тимофея наконец отвяжется. Кулябин, как выяснилось в Большом театре, совсем не скандальный. Он вдумчивый. А о вдумчивом режиссере пусть пишут так, как он заслуживает.