Posted 19 апреля 2010,, 20:00

Published 19 апреля 2010,, 20:00

Modified 8 марта, 07:03

Updated 8 марта, 07:03

Стандартная Шахерезада

Стандартная Шахерезада

19 апреля 2010, 20:00
Премьеру спектакля «1001 ночь» в постановке Андрея Петрова показал театр «Кремлевский балет». Хореографа привлек знаменитый древний литературный цикл. Музыку в 1979 году написал азербайджанский композитор Фикрет Амиров, использовавший в партитуре мотивы народных звучаний. Поскольку спектакль, по замыслу авторов, предна

Тема Востока вообще и арабских сказок в частности для русского балета не нова. Особенно привлекала хореографов сквозная история цикла – повесть о царе Шахрияре, обманутом блудливой женой, и его новой спутнице, по ночам заговаривающей кровожадному рогоносцу зубы, чтобы не быть убитой. К сюжету о Шахерезаде и Шахрияре обратился и глава «Кремлевского балета» Андрей Петров. Он взял либретто, в котором упомянутая история стала преамбулой, но весьма подробной. Показано, как властелин якобы едет на охоту, но затем прокрадывается назад во дворец и видит, что наложницы царя любезничают с невольниками. Отдан приказ о массовых репрессиях, и воины, исполнив танец с саблями, порубят неверных женщин во главе с прежде любимой женой царя (эффектная Алия Хасенова), отдавшейся рабу. Позже призрак убиенной в красном тюле будет тревожить думы государя, призывая его к кровавой антиженской бане.

К этой истории добавлены краткие пересказы и переложения наиболее известных сказок – об Аладдине (блистательно прыгающий Михаил Мартынюк) и волшебной лампе с джинном, Али-Бабе с разбойниками, Синдбаде-мореходе и «Калифе на час». Разбойники, визири, одалиски и рабы (в откровенно синтетических блестящих штанах) ведут себя как герои костюмированного бала. Джинн будет с рогами, разбойники с гнусными рожами, султанша в драгоценностях – все как положено. Во всех сюжетах действуют влюбленные пары, которые в совокупности символизируют величие любви. Интерлюдией служат сцены с палачом в красном колпаке и тесаком в руках. Карающую длань призывает полубезумный царь (Михаил Евгенов): он то и дело рвется отрубить Шахерезаде (Кристина Кретова) голову, но она всякий раз улещивает властелина кротким взглядом и подобострастным танцем, растягивая сказки с ласками до рассвета и боязливо косясь на громадные песочные часы. К концу истории деспот, как ему и положено, смягчается, тем более что рассказ Шахерезады сопровождается кордебалетом звезд – не в смысле уровня танца, а буквально: на дворе ночь, и светят звезды. Спектакль, начавшийся сдержанной оргией (все-таки в зале могут быть дети), заканчивается общей пляской хороших людей вкупе с персонажами сказок и во главе с Шахрияром и Шахерезадой.

В истории театра, а русского балета, с его тягой к иллюстративности, тем более накоплена уйма типичных жестов, так сказать, туристский набор, с помощью которого можно легко показать расхожее представление о культуре. К примеру, Испанию подают по списку «гитара, веер, коррида, кастаньеты». Для балетного «Востока» тоже есть характерные трафареты, ни один из них постановщик «1001 ночи» не упустил из виду. Бикини с прозрачными шальварами на танцовщицах; эротическое верчение бедрами; танец живота, обильно цитируемый в хореографии; отогнутые назад кисти поднятых рук (где только это не использовалось); ладонь, в приветствии поочередно подносимая ко лбу, губам и груди. На стандартный ориентализм наложены классические танцы, в которых дуэты героев запросто взаимозаменяемы, а птица Рух смахивает на Злого гения из «Лебединого озера». Многое наводит на мысль, что балет «Шахерезада», сделанный в начале прошлого века Михаилом Фокиным, как и спектакль Юрия Григоровича «Легенда о любви», вдохновляли постановщика «1001 ночи». Узнаваемость антуража и хореографии в сочетании с предельно понятной пантомимой придает зрителям полусонный душевный комфорт: все идет по накатанной дорожке, не режет глаз, не заставляет напрягаться. Смотреть этот балет – словно, одурев от жары, лежать у моря на песке. А после просмотра в голову лезут банальные сентенции типа «Восток – дело тонкое».

"