Продавец надежды

Типично и начало картины: герой фильма узнает, что смертельно болен и жить ему осталось не больше месяца. Оригинальность заключается в том, что героем на этот раз оказался провинциальный ходок, рабочий-электрик, родеоковбой-любитель и завзятый гомофоб, а обнаруженный у него в 1985 году СПИД был в те годы плохо изучен и к тому же имел репутацию избирательного недуга, а то и божьей кары, поражающей исключительно гомосексуалистов. Так или иначе, но, согласно фильму, столкнувшиеся с этой напастью врачи были если не бессильны, то изрядно растеряны и не могли предложить пациентам надежных лекарств, а могущественная организация FDA (Агентство по контролю за пищевыми и лекарственными продуктами) не допускала на американский рынок непроверенные или ненадледжащим образом апробированные препараты, лишая больных надежды на исцеление, которая сама по себе является лекарством.

Вообще, надо сказать, что сценарий Крейга Бортена и Мелиссы Уоллек не содержит грубых «медицинских» ошибок, свойственных, например, российскому «Бедуину», хотя специалист сходу укажет на кое-какие неточности: к примеру, в1980-е годы при проведении клинических исследований метод плацебо, вопреки тому, что сообщается в фильме, отнюдь не являлся единственно возможным (возможно было также сравнение исследуемого средства с уже утвержденным лекарственным препаратом); более того, тогда уже действовали этические принципы Хельсинской декларации 1956 года, регламентирующие испытания препаратов на людях, и этот метод не применялся, так было признано неэтичным давать умирающему пустышку вместо лекарства.

Нет в картине и слезовыжимательных моментов, когда авторы, что называется, тычут зрителя фейсом об тэйбл с нарезанным луком – напротив, при всем сочувствии к герою, охотно подтрунивают над ним, и это придает «Далласскому клубу покупателей» особый шарм. Иронично уже само название: речь-то в картине идет не только о борьбе за жизнь, но и об изящном американском способе обходить законные, но негуманные ограничения. Запрещают продавать действующие, но не утвержденные FDA препараты – и работяга превращается в хитроумного предпринимателя, придумавшего клуб со вступительным взносом 400$, в котором можно бесплатно получать искомые средства лечения, пусть не гарантирующие исцеления, но дающие шанс на продление жизни (забавно, что нечто похожее делает герой «Волка с Уолл-стрит», которого с не меньшим мастерством сыграл соперник МакКонахи по «Оскару» Леонардо Ди Каприо), продающий своим клиентам шансы на обогащение в виде акций. Собственно говоря, «фишка» фильма как раз в той эволюции, которую претерпевает герой – от пролетария к бизнесмену, от гомофоба к гомофилу (но без смены секс-ориентации), от пижона и раздолбая – к деловому и ответственному человеку.

Остается воздать должное актерам, сыгравшим эту трагикомедию или комитрагедию, в первую очередь МакКонахи, скинувшему ради съемок 22 кг и достойному высшей награды не только за главную роль в «Клубе…», но и за роль второго плана в «Волке…», и его партнеру Джареду Лето, который отменно (на «Золотой Глобус») сыграл женственного гея. Конечно, это фирменный и ценимый в Голливуде номер – похудеть или пополнеть на полтора-два десятка кило, чтобы соответствовать своему персонажу (вспомним Рене Зельвеггер: +13 кг для «Дневника Бриджит Джонс», Шарлиз Терон: +15 для «Монстра», Роберта Де Ниро: +27 для «Бешеного быка», Мэтта Дэймона: +28 для «Осведомителя», Кристиана Бейла: – 30 для «Машиниста» и того же Лето в роли убийцы Джона Леннона: +30 для «Главы 27», и других рекордсменов актерской диеты и обжираловки). Но это далеко не единственное слагаемое успеха: речь-то еще и о внутреннем наполнении образа, которое только и дает зрителям возможность побывать в шкуре героя и почувствовать, каково оно – знать, что сама Смерть включила для тебя обратный отсчет времени.