Posted 18 октября 2005,, 20:00
Published 18 октября 2005,, 20:00
Modified 8 марта, 09:23
Updated 8 марта, 09:23
Великий писсуар
За три года до того, как русский художник Казимир Малевич создал свой «Черный квадрат», его французский коллега Марсель Дюшан водрузил у себя в мастерской на постаменте обычное велосипедное колесо. Ему просто нравилось наблюдать за крутящимися спицами. Но уже через три года, в 1915-м, в Нью-Йорке то же самое колесо из объекта медитации превратилось в произведение искусства. Так возник реди-мейд – особый жанр современного искусства, когда художник просто использует готовые вещи в качестве арт-объектов. Позднее на нью-йоркской выставке к колесу присовокупился фаянсовый писсуар, который Дюшан иронично назвал «Фонтаном». Нынче этот самый объект считается точкой отсчета всего искусства ХХ века с его авангардистскими движениями и отчаянными попытками вырваться за пределы любых канонов.
Видимо, в 1910-е годы по всей Европе от Парижа до Москвы воздух был накален радикальными идеями, если почти одновременно в разных странах создаются объединения и сообщества художников, которые отбрасывают исторический скраб и создают новые языки (как, например, «заумь» нашего Велимира Хлебникова) и новый словарь образов. Именно этим – полным реформированием того, что называлось «искусство», – занялись художники, поэты и философы, бежавшие от
войны в нейтральную Швейцарию. В Цюрихе в 1916 году возникает артистическое «Кабаре Вольтер», где рождается манифест DADA – движения, которое подняло на флаг «культуру машин» и стало истоком всех радикальных жестов. Кстати, это самое кабаре как будто посещал и Владимир Ульянов-Ленин, живший в Цюрихе неподалеку.
Собрать выставку дадаистов по всему свету (а это была по-настоящему интернациональная тусовка) казалось почти невозможным. Ведь большинство произведений дадаистов – это бумажные обрывки с каракулями, мельчайшие фотографии и разного рода объекты, которые при желании можно было принять за обычный мусор (ту же самую «Лопату» Дюшана). Однако в парижском Центре Помпиду не просто собрали почти 1 тыс. работ 50 артистов, их в буквальном смысле разложили по полкам – все пространство огромного зала поделено на бесчисленные комнаты, в каждой из которых зрителя ожидает своя интрига. Так, в одной комнате – кинетические объекты (двигающиеся геометрические фигуры), созданные американским фотографом Меном Рейем. В другой – почти сюрреалистические картины немца Макса Эрнста, в третьей – коллажи Франсиса Пикабиа. И так далее почти по всем художникам и направлениям – дадаисты создавали и киноновеллы, и театральные куклы, и вполне дизайнерские объекты (вроде этикеток духов), и, наконец, кучу бессвязных слов и выражений, которые звучат в отдельной белой комнате-инсталляции.
Кроме того, что парижская выставка – явление эпохальное по всем параметрам, она еще и необыкновенно поучительная. Экспозиция DADA показывает, что пресловутые вопросы, которые нередко адресовали российские зрители, когда смотрели на «Квадрат» Малевича – «А что это значит?», «Кому это нужно?» – идут просто от неумения наших музейщиков объяснить, а главное – умело показать тот авангардный котел, что бурлил в начале ХХ века. Правда, с русским авангардом уже разобрались – он перестал быть красной тряпкой для реалистов и стал музейным и общемировым явлением. Парижские кураторы поднялись еще на одну ступень, превратив движение, которое вообще отрицало какие-либо законы искусства, в законного наследника мировой культуры.