Сергей Проханов

– Сергей Борисович, что изменится в вашем театре с переходом на новую сцену?

– Мы выросли. Теперь у нас не только две сцены, но и труппа увеличилась вдвое. Вице-мэр Людмила Швецова долго разрывалась, кому отдать это здание – нам или Театру комедии под руководством Юрия Штрауса. Но случилось так, что Штраус ушел из жизни, и его труппа влилась в наш коллектив. Но при всем желании здесь не разыграешь масштабный мюзикл мирового уровня, батальные сцены не для нас. Это хороший зал для нормального драматического театра. «Король Лир» нам по силам – камерное произведение, не нуждающееся в тысячных залах.

– Это будет новое прочтение Шекспира?

– Отчасти даже с другим сюжетом. Пока рабочее название – «Король Никто». Я настоятельно прошу Журбина написать для «Лира» пару-тройку шлягеров, по всем законам жанра.

– Самые громкие московские мюзиклы – зарубежные «Метро», «Нотр- Дам де Пари», «Чикаго»... У вас было искушение поставить в своем театре что-то подобное?

– У меня никогда не было желания делать спектакль, если его нельзя поставить по-новому. Менять зарубежные мюзиклы запрещено – нанимаются специальные режиссеры, соблюдающие все каноны, даже актеры подбираются похожие на западных. Мне это неинтересно. Если бы мог поставить те же мюзиклы по-своему, с удовольствием бы это сделал.

– Как обстоит дело с проектом спектакля «Мастер и Маргарита»?

– Прикрыто по требованию племянника Михаила Булгакова, которому принадлежат авторские права. По его мнению, там слишком много «небулгаковских» вставок – действие ведь перенесено в наши дни... Кстати, мюзикл «Мастер и Маргарита» я недавно видел в Израиле, он шел там с большим успехом. Не скажу, что эта идея окончательно похоронена, но мне сейчас некогда вести переговоры: у нас, по крайней мере, четыре спектакля на выходе. Первый, которым хотим апробировать новую сцену, – «Диагноз: Эдит Пиаф». Как видите, тоже не без музыкального уклона.

– Меня давно занимал вопрос: почему ваш театр носит такое странное название?

– Все мы в какой-то степени лунатики... По-моему, сие космическое тело по ночам властвует над землянами: накапливает энергию в полнолуние и тратит ее днем. Сначала у нас был «Театр-студия реалистической фантастики», ориентированный на человеческое подсознание. Когда работает подсознание? Ночью, когда мы спим, проявляются скрытые, иногда даже от нас самих, разные стороны нашего «я».

– Пьесы у вас необычные. Каков критерий отбора идей и тем?

– В основном ставлю я, поэтому идеи мои. Единого критерия нет, это было бы скучно. Если кто-то приходит со своими идеями, то, как говорится, он должен прийти со своими деньгами, поскольку Комитет по культуре может финансировать нам только один спектакль в год. Сугубо постановочное правило: либретто всегда пишу я сам – это режиссерское видение материала. Когда Александр Журбин принес клавир мюзикла «Губы» по набоковской «Камере Обскура», я все переделал, скомбинировал... не тронул только музыку, на это ушел примерно год, и уже больше года спектакль идет у нас вполне успешно.

– Почему Журбин обратился именно к вам?

– Наверное, потому, что меня всю жизнь считают музыкальным человеком. Будучи с шести лет на сцене, я все время пел – во Дворцах пионеров, на всяких смотрах. Этакий Робертино Лоретти районного масштаба. Потом снимался в телепрограммах типа «Будильник». С Ириной Муравьевой мы играли в мюзикле Алексея Рыбникова «Волк и семеро козлят на новый лад». С Рыбниковым мы потом работали над всем известным фильмом «Усатый нянь», где я тоже пел. Пел в «Снежной королеве», пел в театре. До сих пор не могу простить Шаинскому, что он отстранил меня от пения в «Завтраке на траве» – ведь и фильм музыкальный, и я в главной роли.

– Кстати, почему сейчас в кино вы не снимаетесь?

– После участия в фильме «Гений» произошла какая-то потеря темпа. До сих пор предлагают роли, но не обнаруживаю ничего увлекательного...

– Кстати, правда ли, что Грамматиков собирался снимать продолжение «Усатого няня»?

– Да. Когда фильм собрал немыслимую на то время кассу, все говорили: «Надо продолжать!». Слава богу, этого не произошло, а то бы меня вообще не воспринимали в других ролях, был бы еще один Шурик... Все уверены, что это главное событие в моей жизни. Я так не считаю: не будь «Усатого няня», было бы что-нибудь другое. Думаю, главная удача моей жизни еще впереди.

– Музыку к своим спектаклям обычно подбираете сами? Каковы ваши музыкальные приоритеты?

– Не могу сказать, что люблю кого-то одного или двух композиторов. Когда необходим Бетховен – слушаю Бетховена, нужно что-то более легкое – беру Вивальди. Если говорить о современной музыке, то тут первыми приходят в голову Александр Журбин, Максим Дунаевский, Ирина Грибулина. И кого еще хочу выделить особо, так это Алексея Рыбникова, которого вообще считаю выдающимся композитором наших дней. Его недооценивают – даром что «Юнона» и «Авось» в «Ленкоме» вот-вот отметит тысячное представление.

– Насколько я знаю, идея постановки в Театре Моссовета другой рок-оперы – «Иисус Христос – Суперзвезда» – исходила от вас?

– Не совсем. Клавир «Суперзвезды» раздобыл Александр Чевский. Формальным постановщиком был Павел Хомский, а я – кем-то вроде режиссера-организатора. На тот период произведение было очень опасное: «зарубежье», рок, религия. Многие нам говорили: «Ребята, вы беретесь не за то». Однако спектакль получился, скажу без ложной скромности, блестящий.

– В Москве вас называют не просто успешным, но «модным режиссером»? На ваш взгляд, можно ли успех рассчитать?

– Об успехе думаю постоянно. Я обязан об этом думать, имея под началом столько людей. Если перестану выдавать темы, перестану делать вещи актуальные, востребованные сегодняшним днем, тогда просто не выжить. Но от задуманного до содеянного – длинное расстояние.

– Сергей Борисович, собираетесь ли выступать в качестве актера театра?

– После затяжного перерыва решил выйти на сцену в новом спектакле в роли Пифагора.

Справка «НИ»

Сергей ПРОХАНОВ родился 29 декабря 1952 года в Москве. В 1974 году окончил Театральное училище им. Б.В.Щукина. В кино дебютировал в 1970 году. Снялся более чем в 20 картинах, среди них – «Усатый нянь» (1977), «Деревенская история» (1980), «Бес в ребро» (1991) . С 1974 по 1994 год – актер Театра им. Моссовета. В 1990 году создал Театр-студию фантастики «Луна», впоследствии преобразованный в Театр Луны, директором и художественным руководителем которого является по настоящее время. Заслуженный артист РСФСР (1986), заслуженный деятель искусств России (1999).