Posted 18 февраля 2013,, 20:00
Published 18 февраля 2013,, 20:00
Modified 8 марта, 05:15
Updated 8 марта, 05:15
Созданию на выставке неповторимого микроклимата способствуют и чисто прикладные предметы былых времен: летние дамские платья, мужские купальные костюмы, изящные «солнечные» зонтики и непривычного вида трамвайные и железнодорожные билеты.
Есть здесь даже билет на «паровичок», как прозвали петербуржцы трамвай с паровой тягой, а также расписание движения поездов, совсем не таких, которые знакомы нам сегодня.
«Проходя» маршрутами Александра Блока, шутливо прозванного за любовь к пешим прогулкам и путешествиям по воде и железной дороге «бродягой» и «скитальцем», зритель невольно соприкасается и с историей дачных мест начала прошлого века. Зримые образы Лесной и Удельной, Коломяг и Озерков, Лахты и Сестрорецка удачно дополнены строками из писем поэта, его стихотворений.
«А в Царском Селе очень хорошо, – сообщает Блок матери в письме от 18 июля 1908 года. – Пушкиным пахнет, и огромная даль». А две недели спустя сын с упоением рассказывает Александре Андреевне о новом своем увлечении – езде на велосипеде: «Это очень завлекательное занятие, быстро пожирает пространство эта легкая машина и очень развивает руки и ноги… Думаю, что сегодня Женя переночует у меня, а завтра я поеду к нему в Царское – доучиваться велосипеду. Ах, какое это занятие!
Я чувствую себя опять здоровым и бодрым. А тоска и усталость была, по выражению Сологуба, «выше гор».
Женя – Евгений Иванов, друг Александра Блока, «отравивший» поэта «сладостным ядом велосипедного спорта». Велосипед же, подобный тому, что был у Блока (поэт ласково называл его «Васькой»), представлен в экспозиции наряду с любимой забавой дачников – гамаком и… пропеллером первого самолета Якова Гаккеля.
Пропеллер, афиши скачек и авиационных недель – не случайные «гости» выставки. Блок регулярно посещал Удельный ипподром в Коломягах и бывал свидетелем полетов первых аэропланов: «Мы сейчас (вечер.) вернулись с коломяжского ипподрома, где Латам (пилот-акробат, обязательный участник всех крупных авиационных соревнований того времени. – «НИ») пробовал летать, но не полетел. Два раза не поднимался, а на третий поднялся, описал круг и опять сел на землю. Все это, однако, было очень замечательно – миллионная толпа, весенний день и изящнейшая Антуанетта (имя его летучки)».
За минувшие десятилетия многие пригороды превратились в полноправные городские районы. С людской суетой, «густой» однообразной застройкой, шумом и гамом, отнюдь не птичьим. И неимоверно трудно поверить в то, что, гуляя по Старой Деревне, поэт «…бродил в полях и смотрел на одуванчики, почти засыпая…», а у съезда со Строгановского моста круглый год работал ресторан с открытой сценой и программой кафе-шантана… Над Лесным парком стояло «лиловое небо», отойдя от Финляндского вокзала поезд мчался несколько верст «природными полями и огородами», а в Озерковском театре своим бархатным меццо-сопрано пела старинные цыганские песни неподражаемая Раиса Раисова…