Волшебница в любви

Много лет проживший в Англии немец Георг Фридрих Гендель писал оперы в итальянской манере и на итальянском языке: сегодня его назвали бы мультикультуралистом. Есть масса восторженных цитат вроде Бернарда Шоу, который сказал: «Вы можете презирать кого и что угодно, но вы бессильны противоречить Генделю»; или Бетховена: «Гендель – самый великий композитор, живший когда-либо». Но слова не передают масштаб художественного волнения. Нужно слышать эти грандиозные трагические кульминации, неспешно развертывающийся строгий пафос, клокочущие страсти, разрешающиеся нежнейшими руладами и изощренными колоратурами. Слушать его музыку как медитировать в океанских волнах: огромное органично сливается с интимным.

Если мир давно и прочно освоил эту музыку, то в России генделевские вечера по-прежнему редки, хоть и стали в последние лет пять проводиться чаще, даже Большой театр в следующем сезоне намерен показать генделевскую «Роделинду». «Альцина» – самое, пожалуй, популярное произведение композитора, международный барочный шлягер. Написанная в 1735 году опера чуть ли не спасла Генделя от разорения: пользуясь поддержкой короля в театре «Ковент-Гарден», он боролся с конкурентами, собравшимися вокруг театра принца Уэльского. Либретто по мотивам поэмы «Неистовый Роланд» напоминает роман-фэнтези. На острове живет надменная чародейка Альцина, рыцари, захваченные ею в магический плен, превращены в зверей и птиц, а зачарованный воин Руджеро рядом с колдуньей позабыл о воинском достоинстве. Невеста Руджеро, Брадаманта, отправляется на остров в поисках жениха вместе с другом, добрым волшебником. Запутанные сюжетные линии с кипящей ревностью и сладостной истомой приводят к счастливому финалу – козни рассеиваются, заколдованные расколдованы, злодейка посрамлена и несчастна, а разлученные любовники обретают друг друга.

Инга Кална (на фото), примадонна из Риги, предстала поистине волшебной волшебницей. С этой партией она завоевала мировые оперные подмостки, но перед началом вечера по радио объявили: певица не совсем здорова и «сожалеет о своей простуде». Зрительный зал разочарованно зашумел, предполагая, что придется слушать «Альцину» без Альцины. Но Кална вышла на сцену – и сомнения развеялись, как дым: с бронхитом, щадя голос, она спела лучше, чем многие ее коллеги поют без бронхита. И взяла зал исключительно вокалом, без напускного актерства, мимики и жеста, так что после трагической арии о потере любви «Ah, mio cor» «браво» кричали даже критики.

Кастратов, часто певших мужские партии во времена Генделя, сегодня не наблюдается. Американка Вивика Жено, специалистка по барочным операм и травестийным, с переодеваниями, ролям, записавшая альбом «Арии для Фаринелли» (Фаринелли – легендарный певец-кастрат), спела назначенную именно таким голосам партию Руджеро, но больше уповала на псевдоитальянский темперамент, чем на стиль старинных опер. Ирландка Патрисия Бардон (Брадаманта), которая когда-то была самым юным лауреатом всемирно известного конкурса Cardiff Singer of the World за всю его историю, лучше других демонстрировала этот самый стиль, но ее голос, увы, тронут следами долгой эксплуатации. Сестра Альцины Моргана (ирландка Анна Девин) больше всего понравилась в арии «Ama, sospira» – о счастье взаимной любви. Главным солистам подпевали звонкая Алина Яровая и Олег Цибулько из Большого театра вместе с тенором из США Бенджамином Хьюлеттом. Вокальный ансамбль «Интрада» утонченно исполнил старинные хоры, а итальянский маэстро Федерико Мария Сарделли напористо подавал струнные Камерного оркестра России, заглушив одинокий клавесин и тем тоже избавив оперу от старинного колорита. Впрочем, эмоциональная перебранка, на которой держится сюжет «Альцины», все равно прозвучала убедительно. И виноват в этом Гендель. Тридцатая опера мастера по форме воспевает книжные рыцарские добродетели. Но, по сути, воспроизводит наши вечно живые чувства – коварство и любовь.