Posted 18 января 2012,, 20:00

Published 18 января 2012,, 20:00

Modified 8 марта, 05:57

Updated 8 марта, 05:57

Отпечаток линии жизни

Отпечаток линии жизни

18 января 2012, 20:00
В запасниках Третьяковки хранится крупнейшее собрание графики выдающегося русского живописца и портретиста рубежа XIX–XX веков. Но в таком объеме образцы графического наследия художника широкая публика еще никогда не видела – на выставке «Валентин Серов. Линия жизни» представлено более 250 работ.

Графика – моментальный отпечаток таланта любого художника, в котором запечатлены многие нюансы, в окончательном живописном варианте места не находящие. Видимо, именно поэтому для описания «линии жизни» Валентина Серова и предельного приближения к личности художника кураторы выставки выбрали его графическое наследие.

В первом зале степень этого самого приближения прямо ошеломляет – здесь представлены личные, повседневные, необязательные – и оттого самые занимательные – экспонаты: трогательная детская поделка художника, его маленькие блокноты и альбомы с мимоходными зарисовками, даже его палитра. Правда, далее этот приятный камерно-интимный тон, заданный началом экспозиции, «задушен» грандиозностью замысла. В шести залах, в почти трех сотнях экспонатов перед зрителем пытаются выстроить хрестоматийную линию жизни художника: вначале Серов предстает перед нами наследником реалистических традиций, прилежным учеником Ильи Репина. Правда, реализм его не социально ориентированный, как у передвижников, а скорее, вообще ни на что не ориентированный – просто фиксирующий прелесть момента, «картину мира». Затем мы должны увидеть, как, попав в плен амплуа модного портретиста, Серов отстраняется от изображаемого, и это сказывается на его живописной манере – все более декоративно-условной.

На выставке представлены все варианты и темы в творчестве мастера – это и портреты, и путевые зарисовки, копии с предметов искусства (древнегреческой вазописи, Тициана), работы на историческую тематику и фантазии на темы греческих мифов, эскизы театральных декораций и росписей аристократических столовых; сугубо прикладного характера штудии натурщиц и зарисовки животных. И в них действительно четко различима линия творческого развития и личностного перевоплощения, и при должной степени усердия можно размышлять о ее широте и траектории. Но гораздо занимательнее наблюдать за более тонкими черточками личности и характера самого Серова и его моделей (ведь Серов был в первую очередь портретистом). И если ранние изображения его родных и близких знакомых (портрет В.С. Серовой, матери художника, 1879–1980; К.А. Коровин на рыбной ловле, 1905) полны лирической нежности и теплого отношения к предмету, то позже художника занимает уже совсем другое. Когда портретирование становится его основным ремеслом и средством существования, в нем появляется совершенно иной взгляд на модель – пристальный и ироничный. Проблема лица из более ранних портретов представителей артистической среды (Станиславский, 1908; Анна Павлова, 1909; В.И Качалов, 1908; Шаляпин, 1905) переходит и в портреты его меценатов, покровителей и просто знатных заказчиков (Морозов, 1910; внучки Третьякова, 1900; О.К. Орлова, 1910–1911). Серов столкнулся с чуждым ему миром щегольства, скуки, позы и лукавства. В портретах этого жанра чувствуется тонкая пародийность, карикатурность (в экспозиции представлены и шаржи художника, самый едкий – Рубинштейн и д’Аннунцио, 1910). Поэтому в своем творчестве Серов все чаще со временем начинает обращаться к изображению животных: природа не способна лукавить, разыгрывать роль, принимать позу и т.п. Поэтому так блестящ представленный публике цикл его рисунков к басням Крылова.

Серов мог себе позволить с определенной долей цинизма относиться к своему времени и к персонажам, его заполнявшим – он умер в 1911 году и не застал печального конца мира, летописцем которого стал. Но все же у нас, современных зрителей, работы Серова при всей их неумолимой зоркости, вызывают в основном ностальгию по утерянному прекрасному. Творчество Серова шире его личности. Поэтому и выставка получилась не только о нем, но и о мире, который с такой пристальностью он воспроизводил.

"