Павел Коган

–Судя по филармонической статистике, ваш коллектив до сих пор числится в успешных – билеты на ваши концерты всегда раскупаются. Но вы же не станете отрицать, что публика с каждым годом все меньше интересуется симфонической музыкой?

– Да, это правда. Мизерное число исполнителей и коллективов имеет теперь свою аудиторию, которая заполняет столичные академические залы. Мне самому бывает очень грустно порой видеть полупустой зал консерватории, когда я бываю там в качестве слушателя. Большинство концертов проходит как-то буднично, серо, будто в домашних тапочках. Но в этом виноваты не только музыканты. Публика исчезает потому, что общество теряет духовность. Это очень грозный сигнал – если духовность в обществе отсутствует, то это уже не общество, а зверинец какой-то.

– Насколько я знаю, многие любители классики теперь предпочитают слушать хорошие записи любимых исполнителей дома. Может быть, этим объясняются пустые залы консерватории?

– Лично я не люблю записи. Ведь запись какой-нибудь симфонии Брамса – это хорошо приготовленный, но глубоко замороженный продукт. Музыкальные консервы благодаря последним достижениям прогресса теперь великолепно хранятся годы и десятилетия. Запись – это выверенное, сбалансированное произведение, как правило, великолепных мастеров-исполнителей. Но послушайте это раз, два, пять – звучит всегда одинаково. Это как и с быстрозамороженными продуктами: вроде бы и витамины сохранены, и полезно, и все-таки не сравнишь со свежими фруктами. Другое дело – живой концерт. Это сиюминутное действо, которое уникально своей энергетикой и поэтому не может быть повторено. А потом, когда я говорю о бездуховности, я имею в виду не только музыку. Посмотрите вокруг. Сколько раз за день, проходя по улицам Москвы, мы видим озлобленных людей, сколько примеров хамства и раздражения. Все это именно от бескультурья и бездуховности. А ведь Москва всегда славилась широтой души, гостеприимством.

– Почему это происходит, на ваш взгляд?

– Я не специалист, чтобы ставить диагноз всему обществу. Но, по-моему, мы как-то измельчали. Зайдите в магазины – мы ведь теперь мало что производим. В основном перекупаем и перепродаем. Не говорите, что это зависит от людей – это зависит от политики государства. Национальную культуру, как и национальное производство, необходимо поддерживать.

– Но если возникнет вопрос субсидирования, то неизбежно пойдет речь о критериях оценки, а может, и о цензуре...

– Не дай Бог, чтобы мы вернулись к цензуре. Прекрасно помню времена, когда в стране все партитуры «Славянского марша» и «Увертюры 1812 год» Чайковского были кастрированы – из них был удален гимн «Боже царя храни» и вставлен вместо этого хор «Славься» Глинки. Трудно представить, что сказал бы Чайковский, если бы узнал, что его произведение «модернизируют» музыкой Глинки. Поэтому я первый сторонник, чтобы мы жили в обществе, в котором будет действительно настоящая свобода слова. Я как-никак, человек творческий, представитель интеллигенции. С другой стороны, эта медаль двусторонняя – за безответственность надо отвечать перед законом. Потому что слово – это очень опасное оружие.

– А что происходит с композиторами? Они куда-то исчезли. И все оркестры теперь исполняют произведения столетней давности?

– Композиторы есть, но их единицы. Конечно, такого расцвета, который был раньше, нет. Время меняется, меняются ментальность, устои. Бытие определяет сознание. Сейчас к нам в оркестр приходят молодые люди на конкурс. Бывает, некоторые, не сыграв ни одной ноты, спрашивают о том, сколько они будут получать. Ты сначала покажи, на что ты способен, а потом спрашивай. Такого раньше не было, люди были больше одержимы и устремлены овладением профессии, приобретением профессиональных навыков. С другой стороны, понятно, что сложно из такого жесткого, тоталитарного, полуфеодального общества, в котором мы жили, перескочить сразу в развитой капитализм.

– То есть вы хотите сказать, что теперь все зависит...

– От финансирования. Это ключевой вопрос для культуры. На Западе, в той же Америке, крупная компания считает вопросом престижа иметь свой оркестр. У нас все финансирует государство, и слава богу. Тем не менее мне до сих пор нужно голову ломать не только над репертуаром, но и над тем, где достать средства на очередной проект. Их трудно найти еще и потому, что наши бизнесмены мало заинтересованы в поддержке искусства. У нас до сих пор нет закона о меценатстве. Государство вполне созрело, чтобы, опираясь на богатейших мировой опыт, наладить систему поддержки культуры и социальной сферы. Почему, на ваш взгляд, американским корпорациям, или отдельным бизнесменам выгодно поддерживать культурные институты?! Возьмите брошюру любого американского оркестра и посмотрите, какое количество корпораций, компаний, частных лиц поддерживает данный оркестр. Это миллионы и миллионы, а иногда и десятки миллионов долларов. Но это ж делают не только потому, что им некуда деть деньги, и не потому, что они такие добрые! Нет! Потому что законодательство повернуто к ним лицом, налоговое законодательство. Им это выгодно делать, потому что они, ничего не теряя, обретают при этом имидж, льготы определенные. Им просто прощаются налоги с сумм, которые они жертвуют.

– То есть вы считаете, что закон о меценатстве, который недавно в Думе похоронили, все-таки нужен?

– Он просто необходим. Без этого не будет никогда никакого рывка вперед, потому что сейчас в поддержке нуждается вся социальная сфера. И государству, к сожалению, не до культуры.

Справка «НИ»

Павел КОГАН родился 6 июня 1952 года в семье известных скрипачей Елизаветы Гилельс и Леонида Когана. С шести лет Павел учился играть на скрипке, сначала в школе для одаренных детей, а затем в Московской консерватории у профессора Юлия Янкелевича. В 1970 году ему было присуждено звание лауреата на Международном конкурсе скрипачей имени Яна Сибелиуса. За три с лишним десятилетия творческой деятельности Когану довелось дирижировать оркестрами самых разных стран мира. В настоящее время он – главный дирижер симфонического оркестра американского штата Юта. Но любимым детищем маэстро вот уже много лет является Московский академический симфонический оркестр, которым он руководит с 1989 года. Вместе с Коганом коллектив гастролировал в Австрии, Италии, Германии, Франции и многих других странах. В сезоне 2001–2002 гг. оркестр совершил триумфальное турне по США. Коган – народный артист России, лауреат Государственной премии РФ.