Posted 17 августа 2011,, 20:00

Published 17 августа 2011,, 20:00

Modified 8 марта, 06:06

Updated 8 марта, 06:06

Директор РАМТ Владислав ЛЮБЫЙ:

Директор РАМТ Владислав ЛЮБЫЙ:

17 августа 2011, 20:00
«При нем театр стал Молодежным» – так в народе говорят о директоре Российского молодежного театра. В беседе с корреспондентом «Новых Известий» Владислав ЛЮБЫЙ рассказал о сложных взаимоотношениях между чиновниками и театральными работниками и о том, каковы пути решения проблем.

– На прошедшем весной форуме СТД многим запомнилось ваше выступление…

– Сегодня, как и раньше, диалог театра и власти ведется в режиме окопной психологии. Позиция театрального деятеля непримирима: «Они нам должны, они нас не понимают, они нас не слышат, они нас ни во что не ставят». При этом деньги власть дает и должна давать. Такое поведение давно не соответствует времени. Но люди так живут. В вечном нытье, не пытаясь сформулировать предложения для сотрудничества с властью. Когда на сцену выходит чиновник и зал его захлопывает, о каком диалоге может идти речь? В диалоге важно разрушить барьеры между тобой и собеседником. Здесь же тактика противоположная – обозначить «редуты», «окопы» и из них вести «артиллерийский обстрел». А весь подтекст общения обусловлен презумпцией взаимной вины. Тем временем нужны конкретные предложения и общий язык, на котором театр хочет конструктивно разговаривать с властью. Художник может и должен быть в состоянии оппозиции, борьбы – с действительностью, с собой, с властью. Это нормально для художника. Но при этом конструктивный диалог с этой самой властью необходим. Ведь современный театр – это не только художник. Какова роль театрального менеджера? Какую позицию должен занимать он? Безусловно, только художник может построить настоящий театр, но просвещенный менеджер должен помочь художнику, стать его опорой. И вот менеджер уж никак не может быть в оппозиции власти – только в поиске сотрудничества. Выгодно выходить на диалог, но система сложилась так, что власть действительно глуха. Не от природы, просто у нее эволюционно слуховой аппарат еще не развит. Но и мы немы для власти, поскольку не хотим уважать власть, не хотим учиться говорить на понятном ей языке. На практике сегодня диалог с властью должен строиться на предложении новых моделей организации театральной деятельности. Любые попытки потрясений, расшатывания ситуации непродуктивны. Нужна конструктивная работа без жертв и разрушений. Нужна работа на результат.

– А что такое результат в театральной деятельности?

– Это и есть самый сложный вопрос. Знаете как задача театра звучит в официальной формулировке? «Оказание услуги по созданию и распространению театрального продукта». Театр должен создавать продукт – выпускать спектакли. Театр должен распространять продукт – показывать его зрителям. Театр должен обслуживать публику. Театр должен создавать ценность. Театр должен развивать театральное искусство… Все формулировки слишком общие. С хорошим театром все ясно и без особых формулировок и четких критериев. А с плохим? Сегодня любой человек, имеющий отношение к театру, назовет вам несколько «мертвых» театров Москвы. Ну и что! Нет механизма, структуры, которая могла бы взять на себя ответственность и компетентно сказать: «Этот театр плохой. В нем необходимы кардинальные изменения». Мне иногда кажется, что на самом деле вопрос качества театра для современной власти вообще не главный. Главное – бесконфликтность. В установке на бесконфликтность отставшие на десятилетия деятели театра удобны: система есть, финансирование осуществляется, театры работают, фестивали проходят … Если скандал возникает, его тут же стараются замять и прикрыть.

– Но скандалы все равно возникают…

– Скандал часто используется как способ борьбы за свою территорию – и физическую, и ментальную. Если я борюсь за свои принципы, значит, они у меня есть. С одной стороны, власть сама бездумно провоцирует скандалы. Ну не принимайте вы спонтанных решений! Советуйтесь! Объясняйте! Не шарахайтесь! Хотя бы попытайтесь просчитать последствия! С другой стороны, поставьте себя на место чиновника. Ведь он в любом случае обязан потратить выделенные из бюджета деньги, распределить их по театрам. А ясных методик нет, госзадание только начали формулировать. Как пересчитывать показатели деятельности театра в размеры финансирования – неизвестно. Критерии качества не выработаны и вряд ли когда-нибудь будут. Получается – всем сестрам по серьгам, но с индивидуальными особенностями. А потом сиди и жди, когда придет очередной горлопан рвать рубаху на груди: дайте мне. И на этом фоне нужно выстраивать диалог власти и театра.

– И как же все-таки этот диалог строить?

– На доверии. На абсолютном взаимном доверии. Через сотрудничество. Сейчас все решения рождаются и проводятся вне общественного и профессионального обсуждения. Причины понятны: откройте какой-либо вопрос для широкого обсуждения, и вы создадите ад болтологии и противоречий. Таким способом ни одной проблемы не решить. Я вижу иной путь – создание рабочих групп. В каждой сфере деятельности есть круг компетентных профессионалов. Не нужно общественных обсуждений, но создайте рабочую группу из представителей нескольких сторон. И тогда будет налаживаться рабочий, результативный диалог. Пусть общественность знает, кто эти люди и какие у них мотивировки. Персонификация – вообще один из наиболее действенных способов выстраивания любых систем.

"