Русские в дозоре

Есть художники, которыми восхищаются как бы со стороны. Все понимают, что их картины очень хороши, мощны и глубоки. Взять хотя бы мускулистых святых Микеланджело или Рубенса. Но эти идеальные герои находятся где-то по ту сторону рамы, в высших сферах, и уж точно не живут среди нас по соседству. И есть образы Рембрандта. Теплота его «святых семейств», говорящая о человеческой близости, естественность его дородных красавиц, мудрость и тяжесть лет его стариков и старух. Зритель переживает исповедь художника. Именно поэтому рембрандтовские полотна, как никакие другие, вызывают сочувствие.

Сочувствие и сопереживания эти настолько сильные, что Рембрандта не перестают называть «гением общечеловеческим» вне границ национальностей и религий. Здесь доходило даже до абсурда. Например, немецкие нацисты объявляли Рембрандта «глубоко немецким художником», забыв о том, что жил он в еврейском квартале Амстердама и писал по большей части для заказчиков-соседей.

Так или иначе, перед голландцами накануне бурных торжеств встала серьезная проблема: как показать своего художника, не слишком ущемляя тех, кто считает его «своим». В итоге праздничные мероприятия в главных амстердамских музеях и на улицах словно расслоились. Помимо чисто туристских забав – туров по местам рембрандтовской славы (начинал он в городе Лейдене, стал знаменит в уже упомянутом еврейском квартале Амстердама, а умер в бедности в районе Йордан), шоколадных портретов мастера и пирогов с названием «Рембрандт-Караваджо», – появился еще один образ Рембрандта-художника. Он – плоть от плоти амстердамец, который впитал дух города, его уклад, меланхолию его каналов и роскошь торговых домов. Именно такого горожанина представляют Музей Дом Рембрандта и Исторический музей. Первый Дом собрал лучшие работы со всего мира, созданные в момент наивысшей прижизненной славы мастера. Второй сосредоточился на одной картине «Анатомия доктора …», которая показывает реальную хирургическую операцию на мозге. Таким образом заявляется, что Рембрандт активно участвовал в жизни города, был страшно почитаем и воспевается деловитость и естественность амстердамцев.

Однако, если быть откровенным, в картинах Рембрандта нет и намека на краеведение и на портрет города. Все его герои погружены в особую световую среду, в свой духовный мир. Поэтому другой лагерь – главный музей страны Рейксмузеум вместе с соседним Музеем Ван Гога – устроил шоу именно всемирного звучания. Основной выставочный хит – проект «Рембрандт и Караваджо» развернулся на трех этажах Музея Ван Гога. Почему вдруг рядом с Рембрандтом возник итальянский художник начала XVII века Караваджо? На первый взгляд все очень просто: именно Караваджо произвел в искусстве того времени настоящую революцию, открыв новые приемы и темы (он, например, начал писать в качестве святых обычных уличных маргиналов). Однако Рембрандт никогда не встречался с Караваджо (когда умер итальянец, голландцу было всего 4 года) и точно не подражал ему напрямую. Речь идет скорее о том, как появилось новое направление реализма, и насколько совпадали поиски этого стиля на юге и на севере Европы. Картины двух художников на выставке поделены на пары. Имеется, например, «крылатая пара»: с одной стороны, развратный «Амур» Караваджо, а другой – рембрандтовский Зевс, превратившийся в орла и уносящий на небеса младенца Ганимеда. Одну из пар составила наша эрмитажная картина «Флора» (это портрет жены художника Саскии, одетой как древняя богиня плодородия и цветов). Рядом с «Флорой» караваджевская «Мария Магдалина», и обе картины показывают особое отношение к женской красоте: в качестве богини и святой предстают реальные женщины. К слову сказать, 30 шедевров на эту выставку приехали со всех концов света и вряд ли в ближайшее столетие их вновь можно будет собрать вместе.

В Амстердаме, между тем, находится одна картина, которая сразу объединяет два лагеря: голландский и мировой. Это многометровое полотно «Ночной дозор» – коллективный портрет своего рода амстердамских милиционеров XVII века, выходящих в патруль. Это самое известное произведение художника, которое по популярности можно сравнить с «Джокондой» Леонардо. Оно находится в отдельном зале Рейксмузеума. И тут вдруг неожиданно «Дозор» появился на одной из главных площадей – площади Амстердама. Два русских скульптора Михаил Дронов и Александр Таратынов воспроизвели картину в бронзовых изваяниях. Получился невероятно эффектный аттракцион – туристы снимаются внутри рембрандтовского портрета. Как сообщает аннотация, наши скульпторы трудились над композицией шесть лет. Здесь поневоле вспоминаешь Левшу, подковавшего блоху (переделать западный шедевр на свой лад и доставить всем удовольствие).