Карта реальности

Опальный фестиваль, получивший дополнительный пиар от печально известного главы профильного министерства, собрал деньги на краудфандинговой платформе. И в эти дни проходит на фоне лихорадящих событий в российской экономике, на фоне заявлений о «недопустимости» оппозиционного искусства, исходящих все из того же министерства. При этом «Артдокфест» все годы (вот уже 8-й раз) собирает в свои программы лучшие фильмы со всего света, снятые на русском языке.

И в этом году панорама весьма обширна – 160 фильмов в целом, шесть программ плюс конкурс и спецпоказы. На фестивальном постере – огромный рычащий медведь с телеящиком в лапах, желающий, судя по всему, разделаться с отравой. Слоган гласит: «Русская зима пришла, на «Артдокфесте» оттепель».

Оттепель оттепели рознь, но ту, оставшуюся в истории страны советской, можно было вспомнить на просмотре фильма Артема Чащихина-Тоидзе «Как Хрущев Америку...» (за кадром, правда, голос Чонишвили произносит «Хрущев уделывает Америку»). Обаятельное монтажное кино в чистом виде, причем автор (давно живущий в Канаде, но сохраняющий интерес к фигуре бывшего советского вождя) сделал специально русскоязычную версию. Речь идет о знаменитом визите Хрущева в Штаты осенью 1959 года.

«Ах, 50-е – время расцвета семейных ценностей в Америке...» – звучит иронический комментарий от автора. Рассказ о том, как американцы ждали с опаской чуть ли не дьявола во плоти, который хочет смести их с лица земли ядерным ударом, превращается в ностальгически светлую повесть об ушедшей эпохе, где было место и эмоциям, и дружбе. Черно-белые хроникальные кадры перемежаются с цветными эпизодами, использованы аудиомемуары Хрущева. Трансформация из грозного коммунистического лидера в персонажа медиашоу здесь прослежена четко и очень увлекательно. Хрущев там стал звездой, опрокинувшей миф об СССР. То был «мимолетный, но теплый роман с Америкой» времен Эйзенхауэра. В наше время примитивного, пещерного антиамериканизма картина «Как Хрущев Америку…» не просто актуальна, она необходима хотя бы для того, чтобы остудить чересчур пылкое воображение. Чувствуется, что Артем Тоидзе знает и чувствует ту эпоху, в планах у него снять кино о джазе, об Утесове, об «Июльском дожде» Хуциева.

Очень личная интонация пронизывает другой ретрофильм из программы спецпоказов, «Вагрич и «Черный квадрат». На «Артдокфесте» состоялась его российская премьера. Художник, карикатурист, автор абсурдистских пьес и коллажей Вагрич Бахчанян (1938 – 2009), персонаж харьковской богемы, позже стал известен в Москве как один из лучших авторов клуба «12 стульев» в «Литературке» тех лет. Режиссер фильма, украинский американец Андрей Загданский, вспоминает друга как большого оригинала, несовместимого с советской системой. В 1974-м Вагрич эмигрировал. Его называли последним футуристом, а он говорил: «Я испытываю чувство юмора за свою родину». Именно ему, герою фильма, принадлежит известный афоризм: «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью».

Одним из самых ярких событий «Артдокфеста» стала программа «Украина не Россия», включавшая в себя фильмы от Дзиги Вертова до Сергея Лозницы. Премьера монументальной, эпической фрески «Майдан» Лозницы наконец прошла и у нас. События 2004-го в Киеве можно было вспомнить, увидев «Оранжевую зиму» Загданского. И уже тогда было понятно, что Майдан – вече, форум, место, где нация объединяется. В один из дней на фесте нон-стопом шли фильмы этого блока, позволяющие осмыслить и понятие «революции достоинства», и реальный портрет соседней страны, а не монстра с федеральных телеканалов.

Страшно порой смотреть кадры конкурсного фильма «ДНР. Занимательная история самодельной страны». Но из антропологического интереса этот фильм очень актуален сегодня. Британец Энтони Баттс в апреле-мае этого года поездил по Донецку и окрестностям, снимая в жанре документального фарса, как люмпенизированные элементы «строят» свой народ и свою страну… Британский режиссер удачно мимикрировал под «своего», и потому его камера запечатлела, мягко выражаясь, неблаговидные деяния самозваных «вождей».

Еще не завершен фильм «Музей «Революция» Натальи Бабинцевой, но уже ясно, что для его героев память о событии, перевернувшем жизнь в их стране, не просто собирание артефактов, не городской киевский миф. На фотографиях – реально происходившее: вот пианист играет перед строем спецназовцев, вот девушки держат зеркала перед спецназом, чтобы те увидели себя со стороны и задались вопросом «Неужели это я?». Все это оставляет мощное эмоциональное впечатление. И протестный перформанс становится формой искусства.