Posted 16 июля 2013,, 20:00
Published 16 июля 2013,, 20:00
Modified 8 марта, 04:58
Updated 8 марта, 04:58
По улицам Парижа
Стоит только попасть в выставочное пространство и приступить, собственно к просмотру, как начинаешь ловить себя на том, что тебе хочется зачем-то вернуться назад или, напротив, пройти вперед к какой-то непроизвольно выхваченной из общего плана работе. И вот уже в твоем собственном сознании экспозиция словно начинает «перемонтироваться», выстраиваться по иному сценарию, «отгадка» (если она и впрямь существует) увиденного только что чудится где-то «за поворотом».
«Тротуары Парижа» начинались… в Париже. Ночная прогулка, безлюдная улица, асфальт, клочок бумаги, по которому случайно скользнул взгляд художника. И возник целый мир образов, ощущений, фантазий… Последние двенадцать лет Михаил Шемякин занимался съемками ночного Парижа. В объективе его камеры оказывались пятна краски и собачьи «лужицы», трещины на асфальте и кора деревьев. Отснятые кадры будили воображение, складывались в сюжеты, позволяли увидеть неведомое. По матовым распечаткам художник прорисовывал причудливые «фигуры» пастелью и тушью, превращая невзрачное, утилитарное, бросовое в таинственное, эстетически значимое, обретающее художественную ценность.
«Тротуары Парижа» вмещают в себя несколько серий. Почти произвольно «разбросанные» и «перемешанные» в экспозиции, они являют картины театрального закулисья и ленинградской блокады, гражданской войны и детства Миши Шемякина… Здесь есть литературные герои и диковинные, навеянные Петербургом, фантомы и сновидения, поющие актеры и актрисы, странные свидания и не менее странные танцы Госпожи Смерти. Все вместе складывается в грандиозную панораму мистических взаимосвязей.
«Смерть может затаиться в обломке скалы, а может висеть в паутине, кого-то ожидая…» врезается в мозг название одной из работ, ей вторит другая – «Они и после смерти любили друг друга…», третья – «Кто-то большой, непонятный и страшный подталкивал Снегурочку выбежать из ледника во двор, где бушевала Весна…», четвертая, пятая… И как-то вдруг оказываешься в плену собственных ассоциаций, размышлений, памятных «узелков»…
Помимо готовых работ Шемякин щедро поделился «исходниками». Все эти засохшие листья, смятые бумажки, облупившаяся штукатурка находятся в экспозиции и в своем первичном, запечатленном на пленку виде. А значит, дают потрясающую возможность начать все сначала («обнулить»), выстраивая систему образов, на сей раз абсолютно самостоятельно.