"Я не ангел": Елена Колина написала роман, модный во всех отношениях

Анна Берсенева, писатель

Вот недавно в проекте по осовремениванию шекспировских сюжетов и образов поучаствовали самые именитые мировые авторы, включая Маргарет Этвуд. И у Елены Колиной, пожалуйста - «Ярмарка тщеславия», действие которой начинается в советском Ленинграде и заканчивается в современных Петербурге, Москве, Нью-Йорке, Париже и где угодно еще. И ангел Эмилия есть - в этом романе ее зовут Эмма, она девочка из хорошей профессорской семьи и сама доброта. И, конечно, наличествует Бекки Шарп - здесь ее зовут Даша, она приезжает из Витебска в Ленинград учиться, но на самом деле хочет только одного - стать богатой и счастливой, и никакая цена за это не кажется ей чрезмерной. Даша придумывает себе красивое имя Беата, эффектную биографию и приступает к осуществлению своей мечты с решительностью, какая Бекки Шарп, пожалуй, и не снилась. Чтобы два раза не вставать, Елена Колина на первых же страницах предлагает читателям и еще один модный мотив - детскую психологическую травму: когда Даша была ребенком, отец с боем новогодних курантов объявил, что уходит в другую свою семью. Такой вот подарочек, после которого Дашина мама превратила ее детство в иллюстрацию к учебному пособию для начинающего психотерапевта.

Все это не может не настораживать, и меня, конечно, сразу насторожило. Потому что все модное в литературе должно настораживать по определению вследствие своей демонстративной временности. А то проявление литературной моды, которое в изобилии выводит на книжные страницы всевозможные травмы, настораживает еще и потому, что роман не может и не должен быть иллюстрацией к психотерапевтическому сеансу. (Это последнее, впрочем, не мешает огромному числу современных романов именно таковыми и быть). Но какие у писателя есть возможности избежать вышеназванной учебнической иллюстративности? Всегда я думала, что практически никаких, разве что сделаться Достоевским - ему это удалось, а больше, пожалуй, и никому, включая Ханью Янагихару, и ей не удалось особенно.

В таком скептическом настроении я начинала читать роман «Я не ангел» и даже некоторое время продолжала его читать... Пока не поняла, что созданный Еленой Колиной рисунок характеров, обстоятельств, мотивов не просто становится причудливым, а превращается в сложную, тонкую материю. Ты вдруг сознаешь, что погрузился в повествование, абсолютно художественно полноценное вследствие того, что ни характеры героев, ни их поступки, ни последствия этих поступков - ничто не сводится к мертвой формуле, не является однозначным, да и вообще не поддается расхожему определению из разряда «что такое хорошо и что такое плохо». При этом не возникает, как можно было бы ожидать, ощущения морального релятивизма. Причем не только со стороны автора, но и со стороны героев, даже со стороны Бекки-Беаты, и даже особенно с ее стороны, потому что она как-то незаметно становится частью той силы, которая вечно хочет зла (ну, может, и не хочет, но не прочь от него) и вечно совершает благо.

То есть это только кажется, что подобный эффект возникает незаметно и сам собой, на самом же деле автор мастерски создает его с помощью очень сложных повествовательных приемов. И вот уже не удивляешься наблюдению: «Но я ведь не знал, что чем больней человеку, тем более глупым и пошлым он выглядит. Теперь знаю, что умна только ложь ... сейчас сказал бы Эмме, что страдание бессильно выразить себя...». Таких наблюдений в этой книге множество, но к ним не привыкаешь, потому что герои, которые словно бы мимоходом делают их - не проходные, не картонные, не иллюстративные.

И если кто-то скажет мне, что «Я не ангел» женский роман, жанровая литература или еще что-нибудь суррогатное, я не удержусь от резкого ответа. Потому что живая утонченность и ненарочитая глубина этого текста делает его одним из интереснейших образцов современной прозы. Просто прозы, без уточнений.