Страдания молодого шалопая

Пьеса-монстр, сохранившаяся без титульного листа, – оказалась подарком для режиссерского театра. 200 страниц убористого текста позволяли высекать любой собственный сюжет. В крутом бульоне первого драматургического опыта Чехова находили прообразы героев и коллизии всех его будущих великих творений. Режиссер-дебютант разглядел в «Безотцовщине» материал также и коротких комических водевилей. Путаницы и недоразумения, сердечная тоска, принимающая формы гротескные, печальные положения, оборачивающиеся фарсом. Собственно, и в классических пьесах Чехов любит одно и то же положение обыграть то как фарс, то как трагедию. Фарсом оборачивается первое, неудачное покушение на самоубийство Кости Треплева, трагедией – самоубийство удачное.

Череда объяснений и выяснений отношений, все более спутывающиеся взаимные претензии, любови, дружбы – приводят в «Безотцовщине» к тому, что буквально все главные действующие лица подносят револьвер к виску… Впрочем, согласно жанру, – ни одно самоубийство не состоится…

Действие пьесы разворачивается на веранде имения Войницкой – заставленной пустыми банками и шкафчиками с вином в первом действии, и пустой, подготовленной к передаче новому хозяину – во втором. Там за дверями накрывают на ужин, слышны звуки музыки… Там жилые комнаты и длинный парадный коридор, по которому то убегает встревоженная Саша (Евгения Казарина), то удаляется несчастный Глагольев-старший (Павел Степанов), то гордо постукивая каблуками, уходит красавица Софья (Анна Халилулина).

А здесь, на веранде, происходят многочисленные тет-а-теты, впрочем, все время нарушаемые непрошенными свидетелями.

Актеры «Сферы» на удивление точно и тонко поняли жанровую природу предложенной режиссером инсценировки. И удивление тут вызывает сам факт того, сколько оказалось в давно находящемся по обочине театральных интересов театре умных, изящных и сильных мастеров, готовых подхватить и развить любую режиссерскую блестку-задумку.

Пара – генеральша Войницкая (Нелли Шмелева) и ее пасынок (Сергей Рудзевич) – просто хороша. Это тот случай, когда роль хочется описывать в каждой детали – от точно найденного внешнего облика до легкости перехода от смеха к истерике и слезам… Среди расставленных пустых банок, то и дело роняя то одну, то другую неуверенно ступает женщина с какой-то немыслимо-кокетливой прической, с избыточно длинной юбкой, в ботинках на платформе с девятисантиметровыми каблуками. Она так заливисто и так некстати смеется, так неумело и трогательно кокетничает и вдруг так естественно поднимается до «вопля женщин всех времен»: «Ну, зачем ему эта пустая кукла?!!» Сергей Войницкий здесь – настоящий дворянский недоросль-оболтус, неуклюжий, неловкий, смешной. Но разве смешные люди страдают как-то по-другому и менее сильно, чем герои?

Любимая мысль Чехова о том, что в жизни трагедия и пошлость, трагедия и фарс очень часто так переплетаются, что не разорвать, – здесь кинута в проброс, но сама мысль верная. Когда-то в фильме Никиты Михалкова «Неоконченная пьеса для механического пианино» Платонов-Александр Калягин, пытаясь покончить с собой, прыгал в реку и…попадал на мелководье. Жестокая ирония жизни, где слабым неудачникам не удается даже уйти красиво, – здесь была воплощена с опрокидывающей убедительностью. Взрослые герои фильма понимали, что жизнь кончена, силы кончены и от осознания краха не уйти.

Юные герои спектакля все по очереди прикладывают пистолет к виску, но оставляют его в сторону… Как резюмирует очень юный и, прости Господи, очень глупый Платонов (Анатолий Смиранин): «Хочется жить чертовски»… И разыгравшаяся вереница драм остается для всех пусть неприятными, но никак не итожащими эпизодами еще только начинающейся жизни.

Имя Владимира Смирнова стоит запомнить. Давно дебюты не радовали таким сочетанием юмора, умения, фантазии. Впрочем, уверена, что этот режиссер вряд ли даст себя забыть.