Без богатого искусства

Когда 10 лет назад Зураб Церетели в присущей ему манере (бегом, с короткими остановками) водил гостей по подаренному мэрией особняку, критики недоуменно пожимали плечами: «Ну какой же это музей современного искусства?». Несколько листков Дали, одна картина Пиросмани, натюрморты Машкова… Нечто среднее между краеведческим музеем и личной коллекцией олигарха. В комнатах на Петровке можно было увидеть, на чем рос и что особенно ценил главный академик. Сравнивать это учреждение с мировыми аналогами (вроде нью-йоркского МОМА) было просто смешно: это как если бы аттракционам в Парке Горького присвоили статус «сокровищницы человечества» (возможно, это и произойдет лет через 300). Шуточное ли дело – посетителей нового музея встречала (и поныне встречает) статуя Юрия Лужкова в виде дворника, выметающего из столицы всякую шваль.

Но уже тогда более прозорливые критики предсказывали ММСИ большое будущее. Хотя бы из-за названия. Десять лет назад в Москве не было ни одного авторитетного места, претендующего на универсальный статус, – имелись несколько частных галерей, которые, как могли, отвечали за все современное искусство. И то, что Церетели «застолбил» за собой бренд – Музей современного искусства,– оказалось очередной Зурабовой победой. В чем в чем, а в умении держать нос по ветру классику не откажешь.

Новый поворот в судьбе музея случился тогда, когда начали открываться его филиалы (самый известный – выставочный зал на Патриарших) и бразды правления взял внук основателя Василий Церетели. Чехарда с выставками «по разнарядке» продолжалась, но стало ясно, что ставка делается на молодых. Музей стал активно пополнять свою коллекцию на ярмарках (ходили легенды о том, как семья Церетели одним махом могла сделать кассу галеристу, купив крупную инсталляцию). Там же открылась школа для молодых художников, где не писали маслом, а учили делать арт-проекты. Так или иначе, к своему юбилею ММСИ подошел, полностью оправдывая название.

Оставалась одна загвоздка. Любому музею нужна постоянная экспозиция – его визитная карточка. Можно, конечно, работать как площадка для выставок. Но это не очень солидно. Примерно такую же проблему переживает Третьяковка на Крымском Валу, которая никак не может выстроить свою версию искусства второй половины ХХ века. У владений Церетели дело усложняется еще и пестротой коллекции: любимые вещи деда здесь радикально перемешаны с тем, что нравится внуку.

И тут ММСИ – сознательно или интуитивно – нашел остроумный выход. Музей начал приглашать для создания экспозиции не искусствоведов или художников, а архитекторов. Ход не новый и давно обкатанный в мире. Логика проста: если у вас нет шедевров типа «Джоконды», у которых надо простаивать часами, устройте посетителям захватывающее путешествие. Чтобы каждый зал был визуальным сюрпризом.

Первый опыт такой организации предложил молодой архитектор Борис Бернаскони – он собрал работы по жанрам и заставил зрителей следить, как художники переходят от академических штудий (рисунков и прочей мороки) к арт-объектам. Теперь же, к юбилею, залы на Петровке отдали на откуп известнейшему концептуальному архитектору Юрию Аввакумову.

Аввакумов совершенно неожиданно пошел не от изобразительного искусства, а от архитектуры самого здания. Он вспомнил, что когда-то этот дом служил родовым особняком купца Губина, потом стал гимназией, а в советское время – клиникой физиотерапии и ортопедии. В итоге архитектор затеял дизайнерскую игру – «оформил» разные комнаты с их разным предназначением работами современных мастеров (все вещи созданы за последние 20 лет). Так, бывшая парадная зала, где давали балы, получила помпезные полотна Кошлякова, Кулика и Тимура Новикова. Купеческую спальню (где, по преданию, ночевал сам Наполеон) украсили фотокартины с обнаженкой (Серж Головач) и эффектными натурщицами. На третьем этаже, где находились личные комнаты учителей и пенсионеров, вдруг завели разговор о теле и о том, как это тело показывают нынешние мастера. Немало досталось директору: его квартиру превратили в кабинет безумного коллекционера – оказывается, директор собирал женское белье и немыслимых жуков (арт-серия Александра Соколова). Иногда в залах прочитывается клиническая тема (на месте бывшего рентгеновского кабинета или операционной). Там, где лечили сколиозы, находится видеоинсталляция группы «Синий суп» с бесконечным движением железнодорожных составов: чем рельсы не исправленный позвоночник?

Как видно из новой экспозиции, музей окончательно порвал с «высоким» и богатым искусством господина Церетели. На три месяца, пока работает нынешняя выставка, он устроил в своих залах аттракцион под заголовком «День открытых дверей» (Аввакумов снял все двери с петель и превратил их в планшеты для аннотаций). Собственно, в этом и оказалась жизненная сила музея – в его незашоренности: надо просто открыть двери, и современное искусство заведется само собой, как плесень.