Лидер группы «Чайф» Владимир Шахрин

– Владимир, вы с коллегой Бегуновым были необычными ведущими фестиваля – выступали в странных одеяниях Деда Мороза и розового зайца. Как родилась идея?

– Мы с самого начала решили, что конферанс должен быть веселым и карнавальным. Потому что это странный праздник – Старый Новый год. Подобного ни в одной стране нет. Так что должно быть веселое безумие, а не просто пионерская елка. За эти семь лет, что существует фестиваль, придумывалась разная подача – была и форма «радиопостановки», и караоке.

– Караоке?

– Ну да! Мы с Бегуновым выходили с маленькими гитарками, играли и пели старые, всем известные песни, а публика подпевала. На этот раз мы сыграли эдаких «молодых представителей нового рока».

– На этот раз «заяц» Бегунов стоял за диджейским пультом, а вы декламировали. Почему все-таки диджеи и рэп?

– У Бегунова в последнее время сильное увлечение всей этой танцевальной музыкой, он активно диджействует, много выступает в клубах. Ну а я придумал рэповые тексты смешные. Я хорошо понимаю, что на этот фестиваль люди не ходят «просто послушать музыку». Они приходят повеселиться. И это уже задача музыкантов, чтобы, когда ты вышел на сцену и начал играть, все открыли рты, стояли и слушали. Если люди ходят во время выступления, не замечая артистов, то это проблема артиста, а не публики. К тому же очень много приходит молодых людей, подростков, у которых еще нет пристрастий и интересов.

– Группа «Чайф» – коренные свердловчане, что скажете о сегодняшней екатеринбургской рок-сцене?

– Ну, сцена-то есть. Периодически появляются какие-то группы: для фестиваля мы выбирали участников из двухсот групп. Вообще в Екатеринбурге по сравнению со всей страной с музицированием получше. За последний год в стране ничего яркого не появилось, никто не «выстрелил» хорошей пластинкой, если не брать в расчет «Братьев Грим», которых с большой натяжкой можно назвать рок-группой. А в Екатеринбурге вышли хорошие пластинки у групп «Кедры-выдры» и «Сансара». Так что все равно что-то происходит. Мне нравится группа «Ромарио» – хорошие простые песни. По мне они в той же струе, что «Уматурман», но гораздо интереснее новгородцев. Но рок-музыка в стране не на подъеме – это общее положение вещей. Групп много, но это не значит, что все хорошие. И это не значит, что публике позарез нужна сегодня новая рок-звезда.

– Может быть, пришло время протестных песен? С рефлексией и смыслом?

– Я бы не сказал. Мне как слушателю смысл не важен, мне важно чувство. Я давно не слышал ничего, от чего мурашки по спине бегут, а у меня в жизни такие переживания были.

– Западный рок?

– Не обязательно! Первые две пластинки «Наутилуса», Насти Полевой… Незабываемо! Сейчас сочиняют и играют что угодно: и веселое, и грустное, и вроде с настроением, и с матерщинкой… Но это все не трогает. А я хочу, чтобы меня трогало, а на каком языке это будет спето – по барабану.

– У вас, насколько я знаю, широкие музыкальные интересы?

– Да, я стараюсь слушать и старое, и новое, и 30-е годы, и этнику – африканскую, азиатскую. Что угодно. Всего так много в мире – зачем себя ограничивать? Тем более что, когда я прихожу в музыкальный или книжный магазин, меня охватывает чуть ли не отчаяние – я понимаю, что всего этого физически не перечитать и не переслушать.