Тест на патриотизм

Зося Родкевич снимала Немцова на протяжении трех лет, и опорным сюжетом стала предвыборная кампания в Ярославле в 2013 году. Но это фильм не столько о политике, сколько о человеке, способном стать другом, невзирая на разницу в летах и опыте. Вот как сама Зося Родкевич рассказывает о предпосылках съемок: «Мне было 22. Я работала в новостях. Задание – снимать Бориса Немцова – восприняла как вызов: старый самовлюбленный буржуй, ну что в нем интересного? Ему было 53. Он уже был и аспирантом-физиком, и вице-премьером, и «наследником Бориса Ельцина». А оказался классным, добрым и искренним. И мы подружились. А потом его убили. Этот фильм о том, как большой исторический контекст сужается до маленькой личной истории. Как знакомство перерастает в дружбу. Снимая несколько лет подряд новостные репортажи, камера выхватила чуть больше, чем должна была, рассмотрела пристальнее, чем обычно, превратив наблюдаемое в кино. Это фильм-портрет. Случайный, мимоходный, трагикомический. Взгляд на живого человека, разыгрывающего всю жизнь роль большого политика. Впрочем, он наслаждался этой ролью. Шутка за шуткой – и вот вы уже закадычный друг Немцова. Я думала, Немцов вечный, я думала, смогу снимать его всегда. Но жизнь решила по-другому. Оставив мне только 70 минут фильма о человеке, которого больше нет».

Непарадный портрет Немцова действительно сделан «на живую нитку». В лучшем значении этого выражения. В данном случае он передает ту энергетику и жизнелюбие, которые излучал герой в повседневности. Камеру Немцов будто и не замечает. А Зося снимала его в быту: как он разговаривает, ест, спит, торопится к машине и на бегу пожимает руку прохожему, как общается с друзьями-единомышленниками и разновозрастными избирателями, как выступает на Болотной.

И безусловное чувство юмора, и открытость, которая всегда дефицит в кругу политики, и любовь к женщинам и детям, и душа компании – все это есть в картине. Потому что она снималась про человека, открытого к общению. Кадры на Болотной с задержанием, и сцены дома, за обедом, могут вдруг последовать за признанием про детей: «А я хочу, чтобы мои дети не хотели уезжать из России».

Много было сказано и написано про безусловные лидерские качества Немцова. И в фильме это передано предельно органично. Вот Борис Немцов у стен Ростовского кремля, у ростовской звонницы шутливо кидает: «Хочу быть звонарем, тогда меня вся Россия услышит», вот он напоминает упертой «коммунистке» про Курилы, не отданные японцам, а вот вновь здоровается с людьми на улице, которые искренне рады, что вдруг увидели живого Немцова.

Вот в штаб приходит приглашение на похороны Маргарет Тэтчер, а в эти же дни в Вятке начинается процесс над Навальным. «Вот тест на патриотизм – Вятка или Лондон?» – шутит Немцов, на ходу поручая написать положенное в таких случаях по этикету письмо в посольство.

Камера любит героя, и чувство это ретранслируется в зрительный зал. Как если бы вы лично провели это время в поездках и встречах с Борисом Немцовым. Витальный заряд от просмотра еще незавершенного фильма трудно переоценить. «Спасибо, что смеялись», – сказала режиссер Зося Родкевич. И впрямь на этом сеансе-спецсобытии было достаточно смеха… И аплодисментов.

Присутствовавший на показе Илья Яшин, которого попросили после вый­ти на сцену, признался, что хоть и смотреть ему было эмоционально трудно, но этот фильм стал «живым мемориалом Борису».