Войнушки за войну

В конце 2003 года сценарий Ильи Авраменко был предложен продюсеру Михаилу Калатозишвили, который без возражений его принял и привлек для постановки режиссера Василия Чигинского. Однако через некоторое время Чигинский предложил Авраменко внести изменения. По мнению автора, предложения портили его произведение, и он их отверг. Но, вернувшись из загранпоездки, Авраменко обнаружил, что сценарий радикально переписан. Он отправил продюсеру гневное письмо, где назвал будущий фильм «беспомощным с профессиональной и отвратительным с моральной точки зрения произведением». Поясняя свою позицию, сценарист отмечал: «Если в моем сценарии не было ни одного отрицательного героя – как это и должно быть в фильмах к юбилею Победы, как это и есть в лучших, любимых народом фильмах о Великой Отечественной войне – «В бой идут одни старики», «Горячий снег», «Они сражались за Родину», то в вашем сценарии половина действующих лиц – законченные подонки». Послание заканчивалось словами: «Я не считаю возможным оставить свою фамилию в титрах этого произведения. Вместо нее прошу поставить мой псевдоним Илья Пишипропало». В результате в титрах фильма сценаристом назван некто Капитанов, а в пресс-релизе сценарист не назван вообще.

Михаил Калатозишвили сообщил в интервью «НИ», что первоначальный сценарий Авраменко устраивал их с Чигинским примерно наполовину, а от другой половины они предпочли бы вовсе отказаться. Но договориться со сценаристом не удалось, и они пустили сценарий в переделку. «В результате получилось лучше, чем было, но все равно не совсем то, чего мы хотели. Можно было еще повозиться, но поджимали сроки, и мы предпочли снимать то, что вышло, а не останавливать фильм», – пояснил Калатозишвили.

Что же изменилось в фильме сравнительно со сценарием? Видно желание режиссера и продюсера обострить конфликт и заодно показать, что героям войны подчас приходилось бороться не только с фашистами, но и со «своими». Небритый и нечистоплотный тыловой майор (Михаил Гомиашвили) строит из себя существо высшего порядка и всячески выказывает презрение к боевым офицерам. Чекисты в новой версии вообразили себя сверхчеловеками – их власть была тайной и потому особенно пугающей. Причем в российском кино этот мотив звучит чуть ли не впервые.

Аналогичный случай произошел недавно со сценарием Игоря Болгарина и Виктора Смирнова о пленных немцах, которые сходятся с бабами из русской деревни (см. «Новые Известия» от 27 сентября 2005 г.). Переделки были направлены в ту же сторону, что и в «Первом после Бога». Конфликт резко ужесточили, и вместо сентиментальных проводов пленных немцев их расстреливали чекисты почти на глазах остолбеневших жителей деревни.

Парадокс в том, что фильм «Полумгла», несмотря на отчаянные крики сценаристов, благополучно вышел в свет и даже получил приз на Новом Монреальском кинофестивале со специальной формулировкой «за такт и умение рассказать о жестокостях войны, не впадая в патетику или очернение».

КОММЕНТАРИИ

Валентин ЧЕРНЫХ, сценарист («Москва слезам не верит», «Свои»):

– К сожалению, это типичный конфликт, длящийся еще с советских времен. Люди, не владеющие профессией кинодраматурга и не уважающие авторское право, бесцеремонно вторгаются в произведение и делают с ним что хотят. Я профессионал и понимаю, что если режиссеру не удастся подстроить сценарий под себя, то пострадает фильм, но такие вещи надо делать «на берегу», а не задним числом и тихой сапой. Чтобы регулировать подобные ситуации, мы создали конфликтную комиссию из сценаристов и продюсеров.

Юрий ПЛЕЧЕВ, директор Гильдии продюсеров:

– Мы считаем несомненным право продюсера вносить в сценарий изменения. Но все надо делать цивилизованно, без нарушений авторского права. «Режиссерский сценарий», по которому снимается фильм, должен быть подписан сценаристом. Все зависит от условий договора и переговоров между сторонами. Если переговоры заходят в тупик, вопрос выносится на конфликтную комиссию, положение о которой мы сейчас готовим. Надеюсь, что она сможет гасить конфликты в зародыше.