Сладкая вата от Диснея

В общем, те, кто не успел пообедать и рассчитывал на сытный ужин, горько разочаровались. Снуя от стола к столу, гости не обнаруживали ничего, кроме поп-корна, мелких кусочков нарезанных фруктов, микроскопических (размером с конфету) пирожных и, словно для гномиков сделанных, шариков мороженого. Заглушить наступающий голод автору этих строк удалось горстью кедровых орешков – все-таки это вещь сытная. А потом чуть не заплакать от ностальгических воспоминаний о босоногом детстве и семейном отдыхе в советском Крыму – при виде «сладкой ваты», которая была к тому же хуже приготовлена, чем советская. Хотя, если дать определение фильму «Вверх» в двух словах – ничего лучше «сладкой ваты» не придумаешь. Между тем очень хотелось мяса. Пусть свинины, пусть с риском подхватить «свинский» грипп…

«Дисней» не стал тратиться и на рекламу, использовав для своего фильма лишь простейший креативный прием: разноцветные воздушные шарики. Тем не менее каннская публика радовалась копеечным шарикам, которые весь день раздавали диснеевские агенты. Связка ярких шаров болталась даже где-то в морской дали. Что же касается самого мультфильма «Вверх», то согласиться с показом этой работы на открытии фестиваля можно, только имея в виду оригинальность самой идеи (все же трехмерной анимации в рамках конкурсной программы в Каннах еще не было) и поклон в сторону голливудских студий (чье присутствие в этом году минимально).

Впрочем, рекламные бюджеты у всех фильмов урезаны: Круазетт в этом году не столь пестрит рекламой, как обычно, все нынче поскромнее, поэкономнее.

Церемония открытия тем не менее получилась вполне радостной и ничем не отличалась от обычной, разве что голливудских звезд там не доставало. В потоке лиц, проходивших по каннской лестнице, по бокам которой томились юные балеринки в пачках, преобладали французские актеры. С обычной закономерностью: чем менее узнаваемо лицо, тем больше оно (вернее, не лицо, а тело) крутится перед камерами. Хотя и легенда французского кинематографа Жан Рофшор тоже немало времени провел на красной дорожке. Завершало парад звезд торжественное шествие жюри. Поскольку в этом году в жюри преобладают дамы (случай нечастый), естественно, они привлекали внимание своими туалетами – начиная от розовых кружев председательницы Изабель Юппер и заканчивая разнообразными шелками, в которые были завернуты Робин Райт-Пенн, Азия Ардженто и другие.

Первым конкурсным фильмом, показанным в тот же вечер для прессы, стала гомосексуальная история китайца Лу Е «Весенняя лихорадка». Предыдущие картины Лу Е («Река Сучжоу» и «Летний дворец») были запрещены в Китае, а их автор отлучен от государственных денег. Подобная судьба ждала бы и этот фильм, если бы его автора своими евро не поддержали французы. Картина во всех подробностях демонстрирует технику получения удовольствия гейскими парами, неоднократно подчеркивает, что натуралам подобное удовольствие и не снилось. Можно было бы согласиться с эпатажным выбором первого фильма конкурса, если бы к середине он не становился вялым и однообразным. Кто с кем спит и кто по этому поводу страдает, разобраться к концу совершенно невозможно, а главное – неинтересно.

Второй фильм конкурса – «Ловушка для рыбы» англичанки Андреа Арнольд про неуправляемую пятнадцатилетнюю тинейджерку со всеми проблемами пубертатного периода – оказался совсем неплох. Вряд ли он тянет на «Пальму», о чем заранее пророчествовали западные критики, предполагая, что Каннскому фестивалю все же нужно кого-то открыть, а это дебютантка, женщина к тому же. В самом деле, не Квентина же Тарантино или Педро Альмодовара, не Кена же Лоуча или Ларса фон Триера открывать Изабель Юппер с ее командой! Надо как-то отчитаться о проделанной работе. Фильм Андреа Арнольд для этого вполне подходит и заслуживает фестивального приза.