Posted 14 апреля 2013,, 20:00
Published 14 апреля 2013,, 20:00
Modified 8 марта, 05:07
Updated 8 марта, 05:07
Согласно Трудовому кодексу Большого театра, все контакты со СМИ должны быть организованы только пресс-службой, кроме того, при общении с представителями СМИ работники обязаны воздерживаться от негативных оценок деятельности театра, его руководства и других сотрудников. В пятницу в суде представители ГАБТа Анна Иванова и адвокат Алина Кудрявцева доказывали, что поведение Николая Цискаридзе является нарушением правил корпоративной этики и наносит колоссальный ущерб имиджу Большого театра.
В свою очередь адвокат Николая Цискаридзе Светлана Володина и сам артист настаивали на том, что «имидж Большого театра – это имидж артистов, танцующих на его сцене и создающих ему славу. Если руководство Большого позволяет себе делать намеки на их причастность к совершению преступления, то роняют имидж именно эти намеки». Цискаридзе неоднократно подчеркивал, что все его заявления были сделаны в ответ на высказывания администрации Большого театра: «Мне пришлось отвечать на уже сказанное, на те претензии, которые почему-то мне прямо или косвенно предъявлялись». Так, по словам артиста, служба Би-би-си обратилась к нему уже после того, как в Daily Telegraph вышла большая статья, где генеральный директор Анатолий Иксанов очень нелицеприятно о нем отзывался и говорил, что тот имеет отношение к нападению на Сергея Филина. «Конечно, меня возмущают всякие намеки на мою причастность к этому делу, – сказал на суде Цискаридзе. – Какое право имеют люди меня бездоказательно обвинять, на меня намекать и делать безапелляционные заявления? Я заинтересовал Би-би-си только потому, что моя фамилия уже «трепалась» во всех ведущих английских изданиях».
Обвинения в адрес артиста прозвучали и в интервью журналу «Сноб», где Анатолий Иксанов открыто заявил, что хочет уволить Цискаридзе и собирает для этого законные основания. Это интервью адвокат процитировала на слушаниях и приложила к делу. «В прошлом году у него была попытка расторгнуть со мной срочные трудовые отношения как с педагогом-репетитором – не вышло», – рассказал танцовщик.
Оба выговора, которые по трудовому законодательству дают право уволить сотрудника, адвокат Николая Цискаридзе объяснила гонениями на артиста и намерением гендиректора выдворить его из Большого театра. Она напомнила, что администрация театра инициировала собрание, на котором и.о. худрука балетной труппы Галина Степаненко зачитала интервью Цискаридзе и предлагала педагогам-репетиторам подписать докладную с заранее заготовленным текстом. Но ни один педагог это не подписал. «Все сказали, что, если руководитель хочет сводить со мной счеты, пусть сводит сам. Они принимать в этом участие не будут», – добавил Цискаридзе.
Один из выговоров он получил за то, что в программе «Совершенно секретно» прокомментировал эту ситуацию: «Происходят омерзительные вещи в Большом театре <…> и по-человечески только слово «Иуда» можно применить». Галина Степаненко была возмущена этим определением. В докладной записке она довела до сведения руководства, что Цискаридзе дает интервью, в которых оскорбляет ее лично и некорректно отзывается о Большом театре. Однако на суде адвокат танцовщика пояснила, что слова, которые ГАБТ счел оскорбительными, прозвучали именно в ответ на сбор подписей. «Цискаридзе был вынужден отвечать на вызов, и, кроме того, он имеет право на собственную точку зрения», – подчеркнула Володина. А требования не контактировать со СМИ без разрешения пресс-службы и не давать критических оценок ограничивают конституционное право на свободу слова.
Основанием для выговора послужили и претензии Цискаридзе по охране труда. В интервью он говорил, что артистам балета своевременно не оказывают медицинскую помощь, и подтвердил это на суде: «Когда мы получаем травму, нам, прежде всего, нужен хлорэтил, холод. Если вы сейчас пройдете по театру, то не найдете ни одной баночки хлорэтила, а использовать это надо моментально».
Завершая прения, адвокат Николая Цискаридзе еще раз подчеркнула, что представители театра извращенно понимают свободу слова как «свободу не критиковать руководство», и расценила выговоры как «гонение за критику».
С компромиссным решением суда Володина не согласна. И Цискаридзе намерен подавать апелляционную жалобу, поскольку не видит разницы между двумя выговорами, один из которых отменен, а другой – нет: «Кроме того, что это травля артиста, ничего не могу сказать. Это не первый год продолжается. На вопрос, когда у меня следующие спектакли, представители театра не смогли ответить, так что – гнобят».
Пока судья огласил только резолютивную часть решения. Полную версию с пояснением мотивов, которым руководствовался суд, стороны получат 18 апреля.…>