Художественный загул

За неделю до фестиваля почти все столичные газеты и журналы не уставали анонсировать необычайные задумки художников и кураторов на берегах водохранилища. Подробно расписывали, какую инсталляцию сделает знаменитый архитектор Александр Бродский, что придумает неутомимый Андрей Бартенев, как радостно будет на территории импровизированной деревни Николая Полисского и какой перфоманс покажут новые художники-радикалы Мизин и Шабуров. Конечно, «Клязьма» – не Венецианская биеннале, где вокруг каждого павильона вырастают свои теории и объяснения, где вспыхивают новые арт-звезды и проверяются старые. «Арт-Клязьма» – это фестиваль ожиданий, фестиваль проектов. Причем на бумаге они порой выглядят куда как интересней, чем в реальности.

Прибыв на подмосковный фестиваль, любители современного искусства обнаружили, что на берегу реки стараниями Бродского был возведен огромный ангар. Внутри него с одной стороны находился бар с напитками и шашлыками, с другой – импровизированная сцена с экраном, где шли основные видеопоказы и перфомансы. Ценители авангарда почему-то большее внимание уделяли бару, чем шикарным видеосценкам Мизина и Шабурова. Однако добраться до вожделенного видеоарта с закусками было нелегко. На подступах к бару-ангару «Облако» (именно так назывался основной объект «Клязьмы») гостя ждало немало препятствий... точнее художественных произведений, мешавших трезво воспринимать происходящее.

Первое, что бросалось в глаза, – это огромная инсталляция «Русский парламент», представляющая собою «руководящее» здание, сложенное из водочных бутылок, вокруг которого лежмя лежали вполне живые, пусть и не вполне трезвые, «художники, достучавшиеся-таки до власти». Далее следовала точная действующая модель водочного ларька советских времен, где посетителям давали попробовать водку с подозрительными этикетками, на которых читались имена современных художников: «Куликовская», «Кабаковская», «Дубосарская» (по-моему, была даже «Шиловская»). Правда, на вкус «Куликовку» от «Кабаковки» было не отличить. Наконец, тем, кому все-таки удавалось доползти после дегустации до замечательного произведения «Березовый сок» (Дмитрия Ершова и Сергея Тарабарова), вряд ли могли перебить вкус «Шиловки» кисловатым прозрачным березовым напитком и в полной мере насладиться живым пением соловьев в рощице. При близком приближении оказывалось, что соловьи здесь идут «в записи», а капающая с берез в отдельные чаны жидкость... все та же водка.

Возможно, многих серьезных людей и возмутило такое беспробудное трехдневное пьянство под вывеской арт-фестиваля. Но, если вдуматься, именно в этих возлияниях и была заключена основная идея смотра. Ведь что сегодня объединяет наших современных художников? У них нет достойной профессиональной премии, нет авторитетного музея или центра, который устанавливал бы какие-то планки профессионального роста, нет оперативного журнала или газеты. Зато есть десяток актуальных галерей и целая куча салонных залов с голыми натурщицами, есть новейшие компьютерные технологии видеоарта и «шестидесятники» с их холстами и мольбертами, есть, наконец, куратор Владимир Дубосарский (от авангардистов) и куратор Зураб Церетели (от московских властей). Что может объединить все эту разрозненную и разноцветную компанию кроме любви к природе и Клязьме? Она, родимая. Именно водку попивали для духовности на концептуальных чердаках советского времени, поэтому из нее же на фестивале выложил российский флаг Виктор Оборотников на берегу водохранилища (инсталляция «Крепость»). Такая у нас, если следовать девизу нынешнего фестиваля, «Новая российская реальность».