Семь братьев из ларца

Проект популярного московского художника Владимира Машукова, для которого отвели весь цокольный этаж Манежа как раз по соседству с кремлевскими стенами, удачно наложился на стратегическую идею президента о немедленном повышении рождаемости. Кажется даже, что Машуков просто проиллюстрировал слова Путина: вот они, новые герои России (охранники, менеджеры, бухгалтеры, почтальоны, программисты – всего 78 семейных портретов), главное достоинство которых – крепкая семейная ячейка с изрядным количеством детей (от двух-трех и более).

Тот факт, что фотограф задумал свою серию два года назад и не мог предугадать риторические красоты президентского послания, не отменяет одного важного момента: «мысль семейная» для России – больше, чем просто мысль о семье. Это самая болезненная точка культуры и политики. Всю свою историю Россия разрывалась между восточной клановостью (когда «семья» и «семейственность» важнее всех других вещей) и западным демократизмом (человек свободен даже от семейных уз). Наступали моменты, когда на первый план выходили идеи демократии, и тогда «сын шел на отца». Потом начиналось не менее истовое укрепление родственных связей: и уже «семейный подряд», «потомственность» и многодетность почитались за великие блага. Периодически, правда, появлялись скептические заявления. Якобы дети – это богатство бедняка, и что главное не народить их, а воспитать или на крайний случай обеспечить наследством. Но их никто не слушал и до сих пор не слушает.

Так или иначе, Владимир Машуков, создавая огромную галерею портретов, актуализировал знаменитую толстовскую фразу: «Все счастливые семьи счастливы одинаково». На его фотокартинах рабочие, служащие и владельцы изначально смотрятся одинаково – в броне своих жен и детей. Композиция везде одна и та же: в центре сидит отец семейства, вокруг жена и дети. В этой усредненности главный посыл выставки: мы все такие, «Иваны, помнящие родство», и не важно, что происходит на улице, если погода в доме указывает на штиль.

Основное различие между семьями, на которое автор обращает особое внимание, – профессия отца. Фотографии так и названы: «Семья плотника», «Семья охранника» и так далее (кстати, милиционеров больше всего). И именно в этом пункте Машукову хочется сильно возразить. Главенство отца в российской семье еще нужно доказать. На мой, глубоко личный взгляд, атмосферу и семейный уклад определяет как раз мать. И уж скорее мать надо ставить в центр комнаты. Во-вторых, на его портретах российская семья предстает в полном составе, изображая единство, в то время как в реальной жизни взрослые дети (если позволяет квартирный вопрос) предпочитают жить отдельно. Художник вообще не ставит цели хоть немного разобраться в жизни портретируемых. И тут надо поставить основной вопрос текущего момента: «Вы когда-нибудь в жизни встречали 78 абсолютно счастливых российских семей: единых, неделимых, родственных душами и телами людей?» Если наберете хотя бы половину от этого числа, можно считать, что Машуков никакой не гламурный идеалист и делает не конъюнктурный заказ (типа серии портретов типичных «американцев» и «русских», который в том же Манеже показывал Андрес Серрано), а самый что ни на есть реалист и русский бытописатель. Лично я увидел только одну. Да и в той не совсем уверен.