Пианист Николай Петров:

– Николай Арнольдович, вы не раз говорили о том, что любите сибаритствовать, цените покой. Зачем вам лишняя головная боль – фестиваль, например?

– Сибаритство касается только моей личной жизни, о которой известно самым близким. Занимаясь же общественной деятельностью, я вовсе не сижу на месте – делаю то, от чего получаю удовольствие. В рамках фестиваля это, во-первых, открытие новых имен музыкантов для широкой публики. И, во-вторых, помощь незаслуженно обиженным талантливым музыкантам, которые нередко оказываются за бортом престижных конкурсов в результате не очень честной деятельности членов жюри. Причем многие из музыкантов, покинувших конкурсы после первого тура, делают впоследствии блестящую карьеру. Например, молодой китайский пианист Чжу Вонг, который не прошел во второй тур последнего Конкурса имени Чайковского, в течение следующих двух лет получил несколько гран-при на престижнейших музыкальных соревнованиях. И это не единичный пример.

– А кто из оказавшихся «за бортом» представлен на открывшемся фестивале?

– Выступит замечательный молодой музыкант пианист Андрей Юсов, который живет в Германии. Андрей произвел на меня сильное впечатление на конкурсе в Америке, где я сидел в жюри. Но, к величайшему моему удивлению, он не прошел на второй тур. И сейчас я хочу дать ему возможность выступить перед нашей взыскательной, знающей московской публикой.

– То, что российские талантливые музыканты работают за рубежом, стало почти нормой. Каков ваш вариант ответа на вопросы «кто виноват?» и «что делать?»?

– К несчастью, такое положение вещей я изменить не могу.А причины бедственного состояния нашей культуры заключаются вовсе не в том, что государство выделяет мало денег на ее существование, развитие. Денег как раз дают много – не скажу, что их достаточно, но довольно много. Так, как происходит, кстати, везде в мире: культура нигде не катается как сыр в масле, всюду существуют те или иные проблемы. Но на Западе меньше воруют! Ведь если у нас на какое-то мероприятие выделяется, к примеру, миллиард рублей, то все прекрасно знают, как будут потрачены эти деньги. Из этого миллиарда пойдут на «откаты» 200 миллионов и минимум столько же будет украдено!

– Недавно стало известно, что председателем XIV Международного конкурса имени Чайковского, который состоится в 2011 году, станет Валерий Гергиев. Он заявил, что хочет вернуть конкурсу утраченный престиж. Думаете, Гергиеву удастся это сделать?

– Как председатель жюри пианистов последнего Конкурса имени Чайковского ваш покорный слуга пытался ликвидировать две старые конкурсные язвы. Во-первых, я хотел добиться, чтобы членам жюри запретили представлять на конкурсе своих учеников и родственников. Во-вторых, нужно было перестать делать великую китайскую тайну из результатов голосования – оценки каждого члена жюри должны быть всем доступны. Тогда можно понять: кто из них справедлив, а кто тенденциозен, кто честен, а кто коррумпирован. Но я столкнулся с таким сопротивлением, что понял: бороться бессмысленно. При всем моем безмерном пиетете к Валерию Абисаловичу, думаю, что если он не ликвидирует эти язвы, то ему не удастся кардинально изменить конкурс… Он сможет – в силу своего выдающегося положения на современном артистическом небосклоне – дать возможность будущим лауреатам конкурса выступить с его оркестрами. Дай Бог! Это очень важно. Это то, о чем мы на прошлом конкурсе и мечтать не могли.

– Будете ли вы возглавлять жюри пианистов на следующем Конкурсе имени Чайковского?

– Нет, что вы. Мне уже хватило…

– А как вы используете свое положение, авторитет на артистическом небосклоне?

– Я просто не считаю нужным скрывать свое мнение. Поэтому у меня так много, мягко говоря, недоброжелателей. Я привык честно, в глаза говорить людям то, что думаю. И в этом отношении я плохой дипломат.

– Вы нередко говорите о том, что вас возмущает в общественной и культурной жизни России. Подписываете открытые письма – например, обращения к власть имущим. Какие-то результаты есть?

– Больше никогда не стану подписывать никаких писем. Теперь, наученный отречениями своих коллег, буду добиваться своих целей в одиночку. Только сам!

– Вы как-то пессимистично настроены, а есть то, что радует вас сегодня?

– То, что на нашей измученной земле продолжают произрастать таланты. И их очень много. К сожалению, обойма допущенных на высокую эстраду людей не в силах вместить всех. Поэтому происходит жесточайший отбор, который очень часто бывает несправедливым. И все же подлинные, истинные таланты находят путь и к сердцу слушателей, и к кошельку спонсоров и меценатов.

– Они находят этот путь, к сожалению, лишь в российских столицах. В других городах страны концерты академической музыки малопопулярны.

– Неправда.

– Это на ваших концертах аншлаги…

– Позвольте с вами не согласиться. Это раньше существовал трижды всеми нами проклятый всесоюзный концертный план, где каждой «сестре» полагалась собственная порция «серег». И эти порции абсолютно не соответствовали реальной жизни. Чтобы выполнить план, музыкантов отправляли выступать и на баржах, и в профилакториях для чахоточных, и в кинотеатрах перед сеансом – в помещениях, совершенно не приспособленных для концертной деятельности. Мне, правда, на баржах не приходилось выступать, но я поблагодарил Бога, когда этот всесоюзный план накрылся медным тазом. Сейчас, когда филармонии и другие концертные организации получили свободу выбора, они приглашают тех, кто им нужен. Если они приглашают Николая Петрова, значит, он им нужен. Если им нужен Николай Луганский, мой молодой замечательный коллега, то они пригласят Луганского. Не так ли?

– Да, но что делать молодому пианисту, о таланте которого мало кто знает?

– Для поддержки молодого пианиста существует телефон, какие-то мои связи, знакомства. Я могу позвонить руководителям некоторых филармоний и сказать: «Ребята, вот есть такой замечательный парень. И сейчас его можно получить за вот такую скромную сумму. А через три года его гонорар может подняться на уровень корифеев». И именно для этого и существует мой фестиваль «Кремль музыкальный», записи концертов которого страна сможет посмотреть на канале «Культура». Конечно, нам тесновато в Оружейной палате – там всего 100–120 мест. Но мы очень благодарны руководству Музеев Кремля за внимательное и дружеское расположение. Думаем о том, что надо немножко расширить фестиваль. Возможно, начнем проводить его и в других городах страны. И я буду очень счастлив, если наша скромная деятельность поможет кому-то из молодых талантов обрести достойное место на музыкальном небосклоне.