Фигаро, смелее в бой!

Постановка получилась богатая и масштабная. Дворец Графа Альмавивы впечатляет роскошью драпировок, уходящими вдаль пейзажами, фонтанами и прудами с настоящей водой, широтой мраморных лестниц и бережно засыпанной шуршащей галькой садовой дорожкой (художник-постановщик Лариса Ломакина). Немного смущает туалет «типа сортир» с инкрустированными дверцами, гордо стоящий на самой середине сцены, но нам предлагают отнестись к нему, как к метафоре, символизирующей один шаг от низкого до высокого, так к нему и отнесемся. Под стать декору и костюмы (художник Александр Васильев), сами по себе – произведения искусства, требующие отдельного внимания публики и достойные витрины в каком-нибудь Лувре (вполне допускаю, что судьба этих платьев и камзолов предопределена). Реквизит тоже под стать: блеск и красота предметов, населяющих этот дворец – от ночной вазы до хрустальных бокалов, – не оставляют сомнений в их подлинности. Чтобы обжить всю эту музейную роскошь, не допускающую по отношению к себе ни капли иронии, актерам надо было вступить с нею в нешуточную борьбу. Не замарав белоснежных чулок, не растрепав тщательно уложенных локонов, не искажая благородных лиц уродливыми гримасами страданий. Задача непростая. И каждый справляется с нею в одиночку, подставляя тем самым под удар главную режиссерскую заслугу Константина Богомолова – умение создавать на сцене гармоничный актерский ансамбль. Распавшийся на отдельные роли и отдельные эпизоды, спектакль то стремительно несется вскачь, то неожиданно буксует на самых крутых виражах.

Первое появление Графа. Олег Табаков возникает на втором этаже под дружные аплодисменты зала и начинает медленно спускаться по лестнице. Он ступает неслышно, мягко ставя обтянутые белыми чулками ноги в золотых туфлях со ступеньки на ступеньку. Постаревший Мальволио с плутовским кошачьим взглядом и неизменной улыбкой Матроскина. Вальяжный, медлительный, румяный барин, похотливо поглядывающий на пробегающих мимо красоток, изнывающий от скуки и рутинности благополучной жизни. Табаков двумя-тремя красками мастерски рисует образ стареющего донжуана, награждает его веселой мудростью бывшего хулигана и гуляки, но в развернувшейся интриге упрямо отказывается исполнять предложенную ему роль, наблюдая за происходящим со стороны с барской снисходительностью. Его жена (Марина Зудина) молода, белокожа, изящна, лицо ее не покидает выражение капризной скуки. Она никого не любит, взгляд ее равнодушно скользит и по постаревшему мужу, и по юному Керубино. Ее неожиданное возбуждение в предвосхищении интриги выглядит несколько нездоровым – словно под влиянием каких-то отвлеченных средств, чье название не прописано в тексте пьесы. Похожим раздвоением личности страдает и Марселина (Ольга Барнет), предстающая то в нелепом образе старой нимфоманки, преследующей с определенными намерениями беднягу Фигаро, то в мелодраматичной роли Кручининой с вставным длинным монологом словно из другого спектакля. Совсем не повезло Игорю Золотовицкому (Бартоло) и Борису Плотникову (Базиль), чьи роли так и остались на уровне зарисовок, не складывающихся ни в характер, ни в полноценную человеческую судьбу.

Мгновенные переходы от комического к трагическому, которыми комедия Бомарше забита до отказа, легко и органично даются Ирине Пеговой (Сюзанна), Родиону Долгиреву (Керубино) и Сергею Безрукову (Фигаро). Во многом благодаря этой троице, а также введенному в ткань пьесы уморительному мужскому кордебалету спектакль сохраняет внутреннюю интригу и энергетику. Сергей Безруков вообще попытался впихнуть в своего Фигаро все несыгранные роли – от Гамлета до Чацкого, и это ему удалось. Его Фигаро – это абсолютный герой-одиночка, лишенный родительской заботы, привыкший принимать решения самостоятельно, без оглядки на общественную мораль. Это человек с опытом и устоявшимися принципами, наделенный незаурядным умом и артистическим даром, обладающий мгновенной реакцией и обезоруживающим обаянием. Это человек, свято верящий в дружбу и в верность: узы товарищества для него столь же священны, как и узы любви. Актерская природа Сергея Безрукова добавляет к этим качествам эмоциональную открытость и неподдельную страстность натуры. Не забыть про испанское происхождение и про вольное цыганское воспитание – и портрет героя готов. Не влюбиться невозможно. Диалоги влюбленных пропитаны бесстыдным эротизмом и нежной чувственностью. Лукавая пышечка Сюзанна, конечно же, сознает, какой бриллиант послан ей судьбой, и потому отдается своей любви с наслаждением и пылкостью. Керубино (прекрасный дебют Родиона Долгирева) выглядит достойным учеником своих старших товарищей, смотрит на них с нескрываемым восхищением и готов постигать тайны любви без сна и отдыха, отказывая себе во всем, вплоть до собственного разума, но эта горячность пройдет вместе с молодостью.

В спектакле почти нет музыки – режиссер сознательно лишил артистов «искусственного вскармливания», полагаясь на их внутреннее чувство ритма. Но звучания в унисон пока не получилось. Перенасыщенность действия разными жанрами и стилями заставляет актеров лавировать между ними, как горнолыжников на крутых спусках. Сложнейшая задача для воплощения на сцене столь мощного, ни на что не похожего классического произведения. Ведь сценическая история комедии Бомарше – это набор авторских режиссерских версий, в которых создатели с легкостью избавлялись от мешающих им сцен и монологов. Константин Богомолов попытался прочесть «Женитьбу Фигаро» так, как она написана.