Холст в конце тоннеля

Есть такое выражение – «большой художник». Им в принципе можно обозначить любого деятеля искусств: хоть балерину, хоть гончара. Но так уж у нас повелось, что художник в строгом смысле слова – это тот, кто пишет картины (или может их писать). Вот Репин – он настоящий художник. А Малевич, он как бы предал высокое звание, когда начал чертить квадраты и кресты. Оттого свое место в художественном музее Малевич должен был еще заслужить.

На Западе проще. Там для всех применяют звание «артист» – хоть для Рембрандта, хоть для Бритни Спирс. Талант не знает жанровых границ. Не в последнюю очередь из-за этого западные галереи давно новострились делать выставки из раскадровок режиссеров, нарядов примадонн, фотографий танцоров и «звуковых инсталляций» диджеев. Линчевский проект привезен из Парижа.

Для Москвы это дело – приглашать знаменитость с выставкой – пока в новинку. Но уже имеет довольно веселые перекосы. Вспомним, например, как Пушкинский музей «купился» на статуи Джины Лоллобриджиды: опомнились лишь после того, как завезли все бронзовые изваяния пышногрудой итальянки в Греческий дворик и поняли, какой это дичайший китч. Впрочем, нынче кураторы стали умнее, для знаменитостей выбираются площадки нейтральные.

Так или иначе, устроители «Моды и стиля», рекламируя затею, упорно наступали на старые грабли. Они подчеркивали, что Дэвид Линч приезжает именно в образе художника. Как человек, пытавшийся начать карьеру живописца, учившийся в нескольких академиях (сказать честно, академия в Америке – нечто близкое к нашей худшколе, вещь не слишком обязательная) и в перерывах между съемками припадающий к источнику чистого искусства, то есть живописи и фотографии. Для менее доверчивых имелся еще один козырь – выставка-де раскрывает мир Линча, до невероятия глубокий, странный и не поддающийся обыденной логике. Короче, все, что вы не поняли в «Твин Пиксе» и в «Шоссе в никуда», ищите в залах художественных галерей.

Первое, что можно уяснить из знакомства с живописью Дэвида Линча, – его основательно занимают две темы: секс и насилие. Стиль и манера отсылают к буйному экспрессионизму: человек в безвоздушном пространстве, «развороченные» фигуры, выпяченные гениталии. К этому прибавляются типичные для модернистов приемы: коллаж (приклеенные к холсту трусы, а то и вовсе брюки с пиджаком), густо выдавленная из тюбика краска, создающая чуть ли не рельеф, лампочки и текст на полотне плюс развернутые названия, озвучивающие речь героев: «Ну я же могу помечтать, не так ли?» Одна из самых драматичных вещей – картина с застреленным прохожим. От распластанной фигуры шматками отлетает краска и некие субстанции, напоминающие внутренности. В общем, душераздирающее зрелище.

Все это расположилось на первом этаже, второй отдан анимации, графике и фотографии. К слову сказать, именно ранние мультики Линча, в которых фигурирует брутальный мужик Боб, – самая приятная и запоминающаяся часть проекта. Сочетание черного юмора, минимализма и запредельного цинизма с кровожадностью. Сразу вспоминаешь запрещенный у нас на ТВ мультсериал «Маленькие лестные братья»: вот только господин Линч устраивал кровавые мульторгии намного раньше – честь ему и хвала. Говорят, именно этот драйв и отсутствие моральных барьеров позволили неудавшемуся художнику взять голливудский старт.

Что касается фотоопытов режиссера (если не считать рекламных, показанных в отдельном проекте «Фетиш»), все они делятся на две группы: переиначенное винтажное порно и постиндустриальные пейзажи. И в том, и в другом случае Линч напускает нуара и сюрреализма куда как больше, чем того стоило. Девушки из порно – расчленены, заброшенные корпуса заводов и бензоколонки – безлюдны и зловещи. С фобиями и комплексами явно пережали.

Тут невольно ощущаешь себя медбратом в военкомате: призывник на все лады демонстрирует безумие (не буйное – чтобы, не дай Бог, не упекли в «дурку» пожизненно). И ты понимаешь, что симулирует, но вынужден с умным видом фиксировать симптомы – галлюцинации, бред, шепоты и крики, потусторонние голоса, темные силы гнетут. Вот вам, товарищ, справка – ступайте в художники.

Кстати, директор Дома фотографии Ольга Свиблова тоже поставила под диагнозом свою размашистую подпись. Пытаясь освободить проход для режиссера, она чуть ли не открыто заявила о его душевной болезни: «Расступитесь, а то господин Линч испугается и опять спрячется!» Трудно поверить, что этот «пугливый» человек, якобы готовый забиться в темную нору при виде Андрея Бартеньева с куклой на голове и других светских персон, в состоянии руководить съемочными командами.

Конечно, никто не вправе запретить наслаждение разными гранями дарования их звезды. Линч-режиссер – великий мастер, новатор и один из столпов современного искусства в целом. Вместе с тем очень обидно, что московская выставка «Аура страсти» превращает его восковую фигуру в продукт шоу-бизнеса. По языку и приемам проект сгодится для мемориального музея, где гений за палитрой отдыхает от трудов праведных. Никакой попытки создать нечто новое – за гранью и кино, и краски, и фотобумаги (точнее – в их соединении). Никакого желания показать свежие темы, сюжеты, образы. Увы, даже самые талантливые люди страдают тщеславием. Особенно когда речь идет о возможности назваться художником.